Вспомнив про поступление материала, она вернулась мысленно к профессорскому словарю. Веронике не удавалось определить сферу его применения, но отказаться от дара пожилого человека не осмелилась, полагая, что для него это имело особое значение.

Выйдя из ванной комнаты, она сочла за необходимость испробовать старинный аромат: на очищенной коже он обязан был раскрыться в полную силу. Вероника успела запамятовать, что прошлая попытка ощутить аромат обернулась провалом. В этот раз флакон оказался более сговорчивым, будто отреагировал на обнаженное женское тело с каплями воды на коже, умудрившихся избежать встречи с полотенцем.

Комната заполнилась непередаваемым ароматом, несравнимым ни с одним из тех, что предлагали современные бренды. Вероника почувствовала головокружение, но вместе с ним и эйфорию. Будто в полусне она добрела до туалетного столика и бросила взгляд на раскрытый словарь.

«Liasum^>3».

Не удержавшись, она произнесла выхваченное взглядом слово и улыбнулась бессмысленности происходящего. Аромат увлекал её в постель, и она не стала с ним спорить.

Блеклость окружающего мира резко наполнилась яркими цветами, заставив его замереть от неожиданности. Он позабыл, какими тонами наполнялся прежний мир, такой реальный и по-прежнему близкий, но существовавший исключительно в области воспоминаний. На долю секунды ему показалось, что чудовищная ошибка, жертвой которой он стал, была устранена, и он сможет вернуться обратно. Ему так хотелось. Но он знал, что такого не бывает. Время сыграло против него. Возвращение спустя годы исключалось само по себе.

Ему захотелось проигнорировать манящее обилие красок, но те, как будто умышленно не исчезали. И это явно не было спонтанностью, только он не представлял, что делать дальше.

Он продолжал стоять на месте, рассматривая изменяющийся мир, окружавший его плотным кольцом. Его осенила мысль, что следует искать выход. Куда бы тот ни вел, он обязан был им воспользоваться. Альтернативы не имелось.

Все те же высоченные секвойи и отвесные скалы, до сих пор, погруженные в густые туманы, смотрелись невероятно реалистичными. Он ничего не мог понять. Донесшиеся до него голоса окатили очередной волной недоумения. Он давно не встречал людей. Сейчас же он наблюдал за ними, приближающимися к скале, внезапно ставшей намного ниже, чем ранее и высоченные деревья превратились в реденькую чащу.

Внутри него, как птица о прутья своей клетки, билось желание окликнуть компанию молодых людей, но он не мог произнести ни слова. Попытка приблизиться к ним также обернулась неудачей. При каждом шаге в сторону незнакомцев, расстояние, отделявшее его от них, резко увеличивалось.

Ему не позволялось вступать в контакт с людьми. И по этой причине кощунственно выглядела возможность их видеть и слышать.

Испытывая раздражение, он развернулся в другую сторону и вопреки пессимистическим ожиданиям сумел продвинуться вперед. Его дорога не была завершена, и быть может, только начиналась.

Уютная атмосфера дома по производимому эффекту уступала невероятному теплу, излучаемому женскими глазами. Он позволил себе в них утонуть, но не смог не отметить безучастности их обладательницы. Она оставалась учтива и приятна в беседе, не выделяя его из числа знакомых лиц. Впрочем, он и не смел на это рассчитывать: люди её круга тщательно выбирали себе пару. Он точно не входил в число достойных кандидатов на сердце и руку Норы.

– Мистер Гриэн, я случайно отыскала в мамином сейфе блокнот, настолько затертый от использования, что не удержалась от соблазна ознакомиться с записями на его страницах. Правда, пришлось прибегать к программе-переводчику.