«Ох, ба, кажется, ты крупно ошибаешься» - думаю, пытаясь собрать мысли в кучу и отыскать свой «проглоченный» язык.

— Майя Валерьевна, — воинствующе заявляю, скрещивая руки на груди.

— Вот как, — уголки его губ по-прежнему приветливо приподняты, а значит, он и правда не узнал меня. Но во взгляде играют какие-то хитринки, что заставляют усомниться в собственных умозаключениях. — Приятно познакомиться, Майя.

            Нарочно ведь не произносит моего отчества.

— Мне казалось, что вы можете быть знакомы. В детстве же часто отдыхали в одной смене, правда в разных отрядах.

            Напряжённо замираю. Не хватало, чтобы после этих слов Холодов узнал во мне ту, которая несколько лет назад разрушила его отношения с девушкой.

— Не припоминаю, — Егор пожимает плечами, но смотрит на меня так, будто бессовестно врёт. — Такую как она, я бы точно запомнил.

            Одновременно ощущаю облегчения и злость. В голове возвращаюсь к тем детским переживаниям, через которые меня пришлось пройти из-за Холодова. Такое точно не забудешь. А он, оказывается, давно вычеркнул ту историю из своей памяти? Впрочем, как и меня в целом? Бесспорно, эта новость неприятно царапает душу и самооценку.

5. 4

            Ну да ладно, так все будет только лучше, видимо.

— Вы возьмёте на себя третий отряд, — бабушка сверяет свои слова с бумагами, что держит в своих руках. — Деткам там по девять-десять лет. Уверена, вы справитесь. Главное в первую очередь найдите с ними контакт.

            Ой, думаю, главное - это найти контакт между мной и Егором. И уверена, только при попытке это сделать, нас ждёт мощнейший взрыв. Не исключено, что ядерный.

            Не могут люди, у которых разные взгляды на жизнь в целом, прийти к общему знаменателю. К тому же, когда один из двух уже на протяжении восьми лет испытывает к другому пламенную, яркую неприязнь.

            Следующие быстротечные и невероятно скучные часы, проведённые за бумажной волокитой и расселением множества спиногрызов, совсем нет времени подумать о том, как в целом мы будем «уживаться» с Холодовым.

            Правда они уже показывают, что взгляды на воспитание у нас слишком разняться.

            Первый конфликт возникает между пятью девочками, которые категорически не хотят брать в свою комнату шестую, из-за того, что она привезла с собой в лагерь мягкого медведя.

— Но я не могу без него спать, — шепотом произносит она, прижимая к своей щеке игрушку.

— Нужно учиться, Нина, — уверенно заявляю ей. — Ты уже совсем взрослая девочка, и если не хочешь, чтобы над тобой смеялись...

            Слышу, недовольное фырканье сбоку и раздраженно закатываю глаза.

— Вот что, малыш, — заботливо произносит Егор, присаживаясь возле девочки на корточки, и тем самым вытесняя меня. — Давай сходим в соседнюю комнату и спросим, может, там живут не такие привереды и кто-то захочет с тобой поменяться.

— Это совсем не правильно - решать конфликты таким способом, — решительно заявляю я, скрещивая руки на груди, но взгляд, которым окидывает меня Егор, буквально осаждает меня, отчего позволяю ему повести Нину в соседнюю комнату.

            Спустя пять минут обратно в комнату влетает счастливая Нина, и хватая свой чемодан, попутно обнимает зашедшего Егора и уплетает в другую комнату.

— Это неправильно, ставить мой авторитет под сомнение, — раздраженно заявляю я, как только мы выходим в коридор.

— Твой авторитет тут совсем не причём, его у тебя пока попросту нет. И не будет, если продолжишь вести себя так бесчувственно, — буквально вспыхиваю от его слов. Какого черта он смеет себе позволять? — Ты совсем не постаралась разобраться в проблеме.