Оправдываю себя тем, что Холодов всегда был красавчиком и нет ничего зазорного полюбоваться чуток. Все равно это не исправит того факта, что человек он далеко не самый лучший. Пускай, он совершенен по части общения с детьми, но что касается человеческих чувств, думаю, Егор губит их на раз два. Для него такое в порядке вещей.

Тяну пальцами край майки, и стягиваю её через голову.

Кожу буквально прожигает взглядом – даю голову на отсечение, что кто-то на меня не стесняясь пялится. Тут нахожу глазами Холодова и не ошибаюсь. Пускай его карие глаза, которые со вчерашнего вечера, пожалуй, не выражают по отношению ко мне совсем ничего, скрыты за черным стеклом солнцезащитных очков, но именно я определенно сейчас нахожусь в фокусе его зрения. Кажется, его взгляды уже чувствую где-то на незримом и неосязаемом уровне и это одновременно пугает и сеет в голове кучу ненужных вопросов.

Ощущаю жжение на щеках от подступившего смущения. Дико странно. Чего-чего, а своей фигуры точно никогда не стеснялась. Наоборот, от угловатого подростка без особых форм давно ничего не осталось, отчего теперь всегда могла с гордо поднятой головой продефилировать по пляжу, обязательно словив на себе заинтересованные взгляды.  Поэтому сейчашний прилив смущения никак не вяжется в голове. С чего ему вообще взяться?

Крикнуть бы на Егора, чтобы даже смотреть не смел в мою сторону. Но, по факту, мне нечем крыть.  Его очки – его алиби, что в данную секунду он может смотреть абсолютно куда угодно, а мои догадки и ощущения – это лишь игры воспаленного воображения.

Пытаюсь никак не выдавать того, насколько хочется спрятать голову в песок, расстегивая пуговицу на джинсовых шортах. Конечно, на мне далеко не бикини, а самый обыкновенный раздельный купальник. И даже цвет его черный, совсем некричащий и не привлекающий внимания. Но вот ощущается он сейчас так, будто на мне надеты исключительно тонкие веревочки ядовито красного цвета, которые едва что-либо прикрывают.