Я теперь помню всего-навсего одну сказку, которую прочитал в тот день, – последнюю как раз перед тем, как отправиться на улицу, – видно, потому, что сказка имела отношение к случившемуся чуть позже. (Ну, если исключить то, что я помню: в конце каждой сказки главные герои – положительные или отрицательные, все равно, – поднимаясь на небо, превращались в созвездия). Речь в ней шла о двух королях, живших по соседству и постоянно о чем-нибудь споривших и ссорившихся, крайне недружных; чаще всего они конфликтовали из-за территорий и границ.

«Однажды один король поехал на охоту, а другой принялся объезжать свои владения. Случайно встретившись на границе владений, они как всегда принялись ссориться – первый король обвинил второго, что его колесница заехала на чужую территорию. Второй, напротив, обвинил первого, что нет, это его лошадь заступила копытом за границу. Короли спорили ожесточенно, яростно размахивая руками и тыкая друг в друга пальцами, нельзя было даже разобрать хотя бы одной цельной фразы, только два отчетливых слова вылетали из бесконечных перебиваний друг друга: „Лошадь! – колесница! – лошадь! – колесница! – лошадь!..“

Это было начало нового многолетнего спора, за время которого оба владения пришли в страшный упадок: всю силу и энергию короли отдавали теперь бесконечным пререканиям, а не управлению государствами. В конце концов, обедневшие крестьяне попросили небо разрешить этот ужасный спор между королями.

И вот однажды в одной из деревень появился некий старик, который, как он сам о себе обмолвился, раньше работал судьей.

Крестьяне решили позвать к старику своих королей – впрочем, все очень сомневались, что короли пойдут к нему, но, к удивлению, те не просто пришли, но примчались и принялись самым подробным образом рассказывать старику о своем споре. Но как всегда они перебивали друг друга и кричали, и старик, хотя и внимательно их слушал, как и все не смог разобрать ничего, кроме слов „лошадь“ и „колесница“. Когда короли выбились из сил, обвиняя друг друга, старик тихо вздохнул и сказал, что, видимо, ни рассудить, ни помирить их никак нельзя, „надо послать вас на небо – оно большое и бесконечное. Там будет вдоволь места и времени для ваших споров и пререканий“.

Он стукнул посохом, и короли, уже успевшие возобновить спор, под действием каких-то непонятных сил принялись подниматься на небо. И поднимаясь ввысь и так и продолжая спорить, не замечая даже странного феномена, который происходил с ними, короли постепенно превратились в созвездие. Стали частью бесконечного неба».

Каким созвездием стали два короля?

Этого я не могу вспомнить, как ни стараюсь. Быть может, я забыл в сказке какую-то важную деталь?

Закат померк – на моих руках, перелистывавших страницы, уже изредка.

Но окончательно стемнеть еще не успело.

Лошадь! – колесница! – лошадь! – колесница! – лошадь!..

Я сунул книгу за пояс, под рубаху, – чтобы ее не было видно, – и отправился в прихожую.

– Уходишь? – осведомилась мать, посмотрев на меня из кухни. Она, видно, стояла возле разделочной доски, – чтобы видеть меня, мать прогнулась назад.

Все та же воодушевленная улыбка на лице, выглядывающем из-за дверного косяка.

– Да, – ответил я.

– Ну иди, иди, проветрись.

Мать обычно отпускала меня на улицу только после того, как я сделал уроки, а сейчас даже ничего не спросила о них. И все же не смотря на то, что мать мне сегодня все благодушно позволяла, я разумно продолжал прятать книгу под рубахой – что-то мне подсказывало, что мать воспрепятствует, если только узнает, что я решил вынести книгу из дома. Я, впрочем, совершенно не мог объяснить себе, зачем беру ее – думаю, мною двигало какое-то неясное чутье… что эта книга все время должна быть со мной?