Адам умолк.

– Печальную ты обрисовал картину, эстарх, – не выдержал я. – Что, так предопределено? Неужели нет иного выхода, кроме как потерять Эльклею?

– Это ты сам для себя определишь на досуге, спустя некоторое время. Я буду только рад, если мы с Зиагаардом ошиблись. Я ведь сейчас огласил тебе самый лучший из всех возможных исходов для Эльклеи. Не забывай, что Эльклея – и моя Родина тоже. Ты думаешь, что, если я занят работой в Эйдэрме, вдали от Эльклеи, то я забыл Родину? Нет, не забыл. Кроме всего прочего тебе подарок. Его привезла с собой Улья Авайя – последняя жена Миора. Перед тем, как уйти, Миор оставил тебе сообщение и небольшое послание на диске. Будет время и желание, прочитаешь его.

Адам протянул мне футляр, в котором находились информационные носители. Я, поколебавшись мгновение, взял диски. Они были легкими, но вдруг неожиданная тяжесть и какое-то печальное, неосознанное чувство охватили меня. Я не смог поехать в Эльклею и поговорить с Миором перед его уходом, хоть он и не хотел этого. Из некоторой задумчивости меня вывел голос Адама:

– Тебе не в чем себя винить, Эд. Миор знал о том, что ты занят, что требовалось твое постоянное присутствие в Эйдэрме и в Лэйчии. К тому же он не хотел, чтобы ты видел его в последние дни перед уходом.

– Это так, но это не оправдывает мое отсутствие сразу после его смерти.

– Можешь поговорить с Ульей Аваей. Она встретит тебя в Эльклее и обо всем расскажет. Миор на словах ей сказал кое-что передать тебе. Это еще не поздно сделать. Тем более ты устал, что видно невооруженным взглядом. Поэтому тебе положен короткий отпуск. Можешь навестить Эльклею.

– Мне не нужен отпуск. Еще столько дел надо завершить, – резко отреагировал я.

– Не соглашусь с тобой. Я еще пока глава проекта и мои распоряжения обязательны для выполнения всеми, в том числе и тобой. Два дня тебе на привыкание к мысли об отпуске, а потом у тебя двадцать пять свободных дней. Распорядись ими так, как нужно. На работе, чтоб я тебя не видел. Увижу, будем говорить по-другому. Мне нужно, чтобы ты отдохнул и отошел от забот, встряхнулся и посмотрел на мир и на окружающее совершенно иными глазами, по-новому, а не так как сейчас. Считай это очередным заданием.

Адам замолчал, но было видно по его виду, что он хочет сказать что-то еще.

«Слушаю тебя, Адам», – мысленно обратился я к нему.

Какое-то время эстарх молчал, а потом произнес:

– Сегодня день не очень радостных новостей для тебя и для всех нас. Неблагодарное дело – озвучивать печальные новости, тем более, что речь идет о соратниках и друзьях.

Адам замолчал и снова посмотрел на меня. Я ждал, что он скажет.

– Эктахон передал через меня, что хочет, чтобы ты навестил его перед уходом, говорит, что не хочет больше жить. Так что отпуск я тебе даю не зря, – проинформировал Адам.

– Ты был у него, разговаривал с ним?

– Был, разговаривал, но ты же знаешь упрямого улта. Он заладил на один манер, пора да пора. Экт не слышит меня и голоса разума. Улт все для себя решил, и это решение изменению не подлежит. Его навещали и Утиалау, и даже Саанг, но все напрасно.

– А в чем причина того, что он решил преждевременно уйти? – поинтересовался я.

Адам тяжело вздохнул и взялся рукой за подбородок. Некоторое время он так и стоял в задумчивости, потом опустил руку и, оторвав глаза от пола, сказал:

– Вскрылась старая рана. Она потянула за собой прежние воспоминания и уже давно забытые состояния. Все вспомнились вновь: бои, друзья и боевые товарищи. Жизнь, которую Эктахон прожил, богата на события и на боль. Много пройдено, а какой результат, Эд? Ты задумывался об этом? Нет, не задумывался, – ответил Адам сам себе. – У тебя нет времени посмотреть на события со стороны трезво, без эмоций проанализировать пройденное и сделать правильный вывод на счет своего существования в данном физическом теле на Земле. К тому же возраст Эктахона давно перевалил за двести эйнов. Сейчас ему двести двенадцать. Зачем жить, считает он, если многое достигнуто, а заново жизнь не прожить? Я понимаю Экта. Усталость и не она одна. Ты еще молод по сравнению с ним. Основное у тебя впереди, – закончил эстарх свою мысль.