Легкое движение тени, словно мимолетная дымка, была выхвачена зрением. Тот, кто пытался спрятаться во мраке угла комнаты, попросту не успел этого сделать.

‒ Ты сдурел?! ‒ просипел едва знакомый голос.

‒ А за каким йодасом, ты крадешься в моих покоях прямо посреди ночи? ‒ зло прошептал Майло разжимая руку и отпуская горло того, кого схватил парой секунд ранее.

‒ Ты что-то сильно путаешь, старина, и это не твои покои, а старая захудалая таверна на окраине города. Впрочем, найти тебя всё равно не составило большого труда.

Точно! Майло потер лицо, чтобы снять наваждение.

‒ Что? ‒ насмешка в голосе говорившего отрезвила окончательно. ‒ Привык к канцлерским хоромам у себя на родине?

‒ Тебя это не касается, Гизо, ‒ сдержанно ответил Вардас, ‒ а теперь выкладывай, что ты нашел, раз вызвал меня сюда в столь поздний час?

‒ Есть новости! ‒ огрызнулся связной. ‒ Сам же потребовал сообщать о всех странностях на территории королевства и даже за её пределами.

‒ И?.. ‒ в степенные раскланиваниея ударяться не было никакого желания, да и по части словесных излияний Майло был не мастак, что вышло, то вышло. Слава о его дурном характере сложилась еще с юности ‒ пусть так и дальше думают, что пустословить с ним не стоит. Удобство такой своей особенности он осознал, правда, со временем, но зато свыкся с благоговением и кротостью окружающих его людей.

‒ Ты говорил, что надо обращать внимание на самые заурядные инциденты, но имеющие необычные черты.

От вида самодовольной рожи, попусту сотрясающего воздух Гизо, Вардасу хотелось сплюнуть и пару раз съездить по той самой роже. И возможно даже сапогом. Но нельзя. Гизо ‒ человек себялюбивый и обидчивый, однако работать со сведениями и осведомителями умел и любил, этим и был весьма полезен. Что ж ‒ сам виноват! Теперь придется терпеть издёвки, пустоватые замечания, чтобы получить и вычленить необходимое.

‒ На Неймальских болотах в последнее время крепко распустилась нечисть, ‒ начал свое повествование Гизо.

‒ Не томи, ‒ поморщился Майло, ‒ там всегда бушует нечисть и не спокойно. Неужели стоило тащиться не весть куда, чтобы услышать только это?

‒ А ты потерпи, ‒ связной посмотрел с вызовом, ‒ и до конца-то дослушай. Не спеши. А то, говорят, в спешке и в штанах запутаться можно.

М-да.

С философскими премудростями у Гизо туговато ‒ недостаток хорошего воспитания, да и грамотность подкачала.

‒ В провинции, на окраинах страны стали пропадать люди ‒ в основном молодые девушки.

‒ Какие доказательства, что это дело рук гильтинийцев?

‒ Никаких, если бы не одно «но», ‒ осведомитель сделал паузу, ‒ я тут порылся в стареньких архивах одного Храма на окраине, и обнаружил кое что весьма интересное…

Майло молчал. Если Гизо сам его нашел, значит накопал действительно что-то важное, так просто осведомитель здесь не появился бы.

‒ В самых древних упоминаниях об этих тварях сказано, что для своих мерзких ритуалов им всегда нужна была жертва.

В памяти возникла Гинтаре, лежащая на снегу в ритуальном круге из собственной крови, и пламя, норовившее сожрать, забрать у него самое дорогое. Любовь ‒ это огромная слабость. Влюбившись в девушку, Майло совершил непоправимую ошибку ‒ подставил Гинту под удар. Умри любимая в тот день, у него не осталось бы смысла к существованию.

Пусть она останется жива! Выйдет замуж за кого-то более молодого и менее опасного, родит детей. Ему ‒ Майло Вардасу ‒ будет больно, но дочь Инге останется жива, и призраки перестанут его мучить по ночам.

В это, хотя бы, хотелось верить.

‒ Чаще всего гильтинийцы использовали кровь девушек, даже встречались случаи убийства девочек.