‒ Конечно! Ведь я, как никто другой, чую твою горечь и печаль. Ты так и не смирилась с потерями в своей жизни.

‒ Вот так легко забыть всех тех, кого любила?! ‒ на глаза, от растерянности, навернулись предательские слезы.

‒ Не забыть. Отпустить боль и смириться…

Цепи на запястьях жгли руки. Металл пощелкивал, как попавшие в воду раскалённые камушки.

Нет.

Собственный огонь не калечил, он пытался уничтожить оковы, что были последней преградой на моём пути к бегству, а вот стальные обручи причиняли мне нестерпимую муку, за желание стать, наконец, свободной.

‒ Ч-что… это такое?.. ‒ Сарв метался жирным боровом по пыточной, в которой невозможно было дышать до этого, а теперь от запаха тлена и паленого мяса, стало и вовсе невыносимо. ‒ К-кто т-ты такой?!

‒ Я тот, кто презирает таких ничтожеств, как ты, ‒ тихо ответил Эмбро Сарф, ‒ ибо вы не способны противостоять собственным прихотям и мириться с уготованной судьбой.

‒ Что?! Вы… вообще такое? ‒ толстяк попятился к выходу, не обращая внимания на свою умирающую дочь.

‒ Ходящие в тени… мы всё видим, все слышим и говорим только тогда, когда потребуется. Ты мне сказал уже достаточно для того, чтобы тебя казнили здесь и сейчас.

‒ Нет! Нет! Не хочу… я!

‒ Ты приговорен именем короля Витгерда! Как видишь, никакая королева или повелительница не обжалует этот приговор.

Верёвка на его запястьях лопнула, позволяя беспрепятственно двигать руками и оружием в них. Эмбро выхватил меч из ножен бьющегося на полу

Пора было отсюда уходить. Цепи с рук Гинтаре не спешили срываться, травмируя тело девушки. Это было плохо. Он не учел её слабости и истощённости. Великий магистр братства Брексты ‒ Эмбро Сарф, чего-то так и не понял в этой девочке ‒ своей дочке.

‒ Это я виноват во всем! ‒ губы его первого ученика дрожали в отблесках полыхающей крыши некогда величественного дома, а теперь пристанища зла и отступников. ‒ Виноват в том, что доверился тогда тебе!

‒ Не кричи, ‒ спокойно произнес великий магистр, ‒ и без того плохо.

На руках Эмбро лежала обессиленная дочь, прикрытая плащом Легарта Браггитаса, который руководил в это время зачисткой поместья от прихвостней хозяйки смерти.

Глаза девушки открылись, одними губами она прошептала едва слышно:

‒ Опять я вс-се сделала н-не так…

‒ Нет, дочка, ты все сделала правильно.

Впервые, Эмбро Сарф был не уверен в том, был ли прав он сам.

‒ Ты-ы всё воспринимаешь слишком… ‒ лорд Сарф приумолк, подбирая нужное слово, и эта незначительная пауза выдавала его волнение, если великий магистр вообще был способен на малейший душевный порыв, ‒ слишком эмоционально, Майло.

‒ Я?! ‒ руки канцлера непроизвольно сжались в кулаки, только сам лорд Вардас вряд ли вообще заметил этот. ‒ Мое уважение и доверие к тебе, как к своему наставнику и покровителю, сыграло со мной злую шутку! Ты знал, что я не хочу… её оставлять, но заставил сделать выбор.

‒ Мы сейчас немного не об этом разговариваем, ты не находишь? ‒ лорд Сарф налил себе вина и одним глотком осушил кубок.

Он и правда волновался. Впервые за столько лет Эмбро Сарф испытывал настоящие тревоги и сомнения, пусть не сопоставимые с каждодневными человеческими волнениями, но все же такие естественные и настоящие, что ощутил себя живым. Почти.

‒ Об этом, ‒ Майло посмотрел на него прямо. В его глазах читалось негодование и немой укор, и от этого тоже было немного не по себе.

‒ Ты оградил её ото всех, ‒ продолжал бичевать магистра лорд Вардас, ‒ ладно от всего двора ‒ это можно понять. Ты взял с меня слово, что я её оставлю, Брекста с тобой! Но даже Браггитасу ты и то не дозволил с ней свидеться! Какого йодаса?! Зачем?