–Кто донес, что нападение было совершено племенем эсиллов? – Фальвир повторил свой вопрос спокойнее.

Когда эльфийский офицер открыл было рот, начав заикаться, Фальвир кивнул головой, как бы успокаивая его, и тот продолжил:

–Было обнаружено оружие. Оно… Характерное…

Главнокомандующий нахмурился. Карие глаза будто бы вспыхнули в полумраке зала совета:

–Несите, – он устало провел ладонью по лицу. Все утро советники спорили наперебой, в ожидании донесения разведывательного отряда. Теперь же все молча наблюдали за ним. Из присутствующих, из этих высших чинов, он единственный видел живых эсиллов, бился с ними, отвоевывая королевские земли. Фальвир уже и так знал, что он увидит, но не убедиться было нельзя. Пока офицер отряда не вернулся, он уже продумывал, кого из старых друзей он мог бы позвать. Или же собрать тайный отряд… Или же целое войско. Мысленно главнокомандующий был уже где-то на полпути в границе, когда перед ним на стол со звоном опустили оружие.

Фальвир не сдержался. Его щека нервно дернулась, сомнений не осталось. Эсиллы не украшали свое оружие, оно было грубым, некрасивым, тяжелым и темным. Иногда даже зачарованным магией крови, но не это.

– Свободен, капитан, – эльф-офицер коротко поклонился и вышел из зала, перед дверью обернувшись и склонившись в пустоту остальным советникам, остававшимся в тени. После того, как массивная дверь тяжело хлопнула, советники стали бесшумно ступать к столу, им так не терпелось рассмотреть гадкое оружие, чтобы потом рассказывать на своих званых вечерах, будто бы они сами лично чуть не встретились с эсиллом. Фальвир видел в их глазах этот блеск, но не у всех. Молодой мужчина подошел ближе к главнокомандующему.

Фальвир был с ним очень хорошо знаком, но все же удивился, когда именно он заговорил с ним полушепотом. Ильвис был эльфом на половину, но от матери-эльфийки он взял красивые черты лица, пшеничного цвета волосы, тонкие руки и магический дар. Отцом ему был человек, сильный воин. От отца Ильвис унаследовал зеленые пронзительные глаза, крепкий склад и уши, больше человеческие, чем эльфийские, не такие длинные, но все же не округлые. Ильвис был прорицателем, и любил музыкальные инструменты. В общем, практические никто и не знал, что он обладал даром, а песни его знали по всему эльфийскому королевству. Даже у людей прижилось несколько.

И вот, Ильвис наклонился практически к самому уха Фальвира, касаясь гладкими пшеничными прядями его щеки:

– Дорогой друг, здесь все не так просто. Мало того, что ты и сам понимаешь, что у той границы им было бы нечего делать, они не пошли бы на самоубийство. Наши братья столь же тщеславны, как и мы. И… – он немного замялся, оглядываясь на щебечущих советников, – У меня есть один…Приятель. Вам надо переговорить.

Фальвир кивнул. Сейчас, наделенный полномочиями самой королевой, без ее участия в совете, он мог завершить собрание.

– Что ж, я доложу Ее Величеству о том, что мы узнали сегодня и поступлю в соответствии с ее указаниями. Попрошу пока без официальных объявлений. И, да, приветствие новоприбывших следопытов и магов сегодня не отменять, – Фальвир встал, тем самым заканчивая совещание. Все стали расходиться.

«Тем более, кто-то из них, возможно, нам понадобится»

***

В дворцовом зале приёмов подготовка к празднованию шла к завершению, солнце почти скрылось за горизонтом, ночь вступала в свои права и зажигала звезды. Фальвир ехал по городу и размышлял о том, как волнительно, должно быть, вчерашним ученикам ожидать официального приветствия. Он и сам сегодня утром собирался присоединиться к приветствию, ведь это и его подчиненные. А там, магов, ренжеров и воинов разбирают по отрядам. Но дальнейшие обстоятельства вынудили советника отложить посещение праздника. Ильвис указал место на окраине города, уже за стенами королевской крепости. Фальвир знал, что даже в эльфийских городах есть гадкие места. Но воин ехал, не ощущая беспокойства. С провидцем они были друзьями уже много лет, не только из-за совета. Ильвис оказался в своем роде дипломатом. Ему удалось примирить эльфов с некоторыми королевствами людей. Однажды это сыграло свою роль и в очередном конфликте с эсиллами. Фальвир безмерно уважал Ильвиса и прислушивался к его мнению и советам. Провидец не слишком часто прибегал к своему дару, так как на самом деле опасался его, но иногда контролировать это не выходило, в частности, во сне. Практически все свои прорицания эльф сделал из собственных сновидений. Это редкий и опасный дар. Эльфийская королева обладает таким, но ей помогает его сдерживать особенный артефакт, чаша, которая позволяет контролировать поток видений и упорядочивать его.