Надо было принимать какое-то решение, пока его не приняли за меня. Я сначала приказал всем спешиться, замолчать, прислонить уши к твердой и немного травянистой Матери-Земле, чтобы услышать топот противника.

Ничего не ощутив, я дал телепатическую команду вернуться к участку леса, что мы недавно проехали, и нарубить и наточить побольше деревянных кольев. Все бодро занялись делом. По пути мы уже прихватили по штуке.

Затем мы на несколько десятков метров отошли от нашего лесочка. Леса здесь еще хуже, чем на Земле: там-то до одурения полно паутины, веток, на которых все глаза можно оставить, черт ногу сломит, да и живностью противной, заразной и опасной все кишмя кишит, а тут, видимо, вообще смертоубийство.

Мы натыкали частокол полукругом неподалеку от строя. Опять как следует затихли и прислушались – ничего. Ветер и лес играли на обе стороны.

Я, недолго думая, плюнул на все и приказал расстрелять и южную и восточную опушки леса зажигательными стрелами.

В этот раз ветер подул туда, куда нужно, и я заприметил стаю черных птиц, витающих над нами, словно стервятники, предвкушающие обездвиженную, растерзанную обильную пищу.

Только первые деревья загорелись, оттуда повалили чингаре. Притом бежали они молча – достойно уважения.

Мы дали по ним залпом обычных стрел, и они заорали. На всех были сплошные обтягивающие костюмы в цвет леса. Глядя на этот рой коричнево-бирюзовых «спецназовцев», опять же, без знамени, я тут же отдал самый безумный приказ – поджечь часть леса почти за нашими спинами. Ребята и в этот раз выполнили приказ беспрекословно, хотя я почувствовал их несогласие.

Мы успели выпустить лишь еще один залп обычных стрел по противнику, и приготовились принимать удар в метре за частоколом, предварительно забросав все в округе дымовыми шашками.

Первая же волна с такой силой и стремлением ударила по нашим щитам, а звоны и крики – по ушам, что я почти осел. Однако, я быстро сориентировался, и после переката успел подрезать пару. Брызги алой крови струились со всех сторон, быстро и щедро окропив мягкую землю. То отступая на шаг, то нападая, я старался бить наиболее безопасно. А тем временем дым от шашек рассеялся.

Это орущее, насаженное мясо и хитрюги, осторожно прорубавшие себе путь, в момент вывели из строя частокол. Я хотел применить еще один прием с лучниками, но в таком хаосе можно было и не надеяться. Я все ждал, когда же этот чертов дым от пожара сзади нас накроет. Тогда могло бы быть достаточно темно. Меня не волновало, что я мог задохнуться.