– Анника! Анника! – периодически кричал полуорк, зовя подругу.

– Я здесь! – отозвалась та, задрав вверх бузинную трость, а Кая, засунув два пальца в рот, ещё и громко свистнула, достав хвостом из дупла в спине праздничную хлопушку.

– У тебя там клад настоящий, – дивился Вир. – А нет ещё артефактов в духе флейты? – коснулся он многоствольной костяной «бомбарды», и та снова уменьшилась до размеров простой, но красивой свирели.

– Понятия не имею, – ответила та.

Драгун с полуорком тем временем, завидев своих, продвигались к ним, защищаясь от орков. Тем снова досталось от всяких сползавшихся гидр, когда выстрелы стихли, а проголодавшиеся чудовища почуяли кровь, да ещё и поджаренную разрядами плоть жителей Урда.

Соответственно, и сами степные воины теперь отвлеклись на змей и ящеров, дав возможность второй половине кадетского отряда улизнуть в направлении валунов и холмистых возвышенностей, откуда уже рукой подать было до лагеря. Заодно крепкие воины помогли донести им тела своих.

– Куда вот ты их потащил? – винил в падении отряда в яму Казимир Вирбия. – Мы с Божьей Карой тут тылы прикрывали, буквально провели ребят до Лонгшира, пока безопасно не стало вокруг всё для их продвижения. А вы куда делись?

– Из-за змея обвал случился, – за Вира ответила ему Кьяра. – Рухнули вниз, в канаву, им сделанную.

– Зато артефакт вернули! – показывал полуэльф Флейту Пана.

– А капитана потеряли… – в рыданиях громко воскликнула Ди.

– Локи выдал себя за Фариса, воспользовался доверием. Быть может, убил бы ещё больше, не раскрой Диана его, – объясняла леди фон Блитц.

– Капитан Хойт? Мёртв? – всё это время Казимир, видимо, думал, что того, как и девушек, тащили попросту без сознания. – Мы только познакомиться успели! Такой интересный был человек, с такой судьбой! Столько не рассказал о себе… Столько мог бы поведать…

– Надо отдать ему должные почести и похоронить, – проговорила Кьяра. – Он погиб, ведя нас вперёд. Надо отомстить Локи во что бы то ни стало. Пусть ответит теперь за смерть капитана!

Кассандра была столь слаба и истощена, не только за состоявшийся марш-бросок, но и за другие последние дни, что энергии у неё восстановить кости Форку попросту не было, даже когда девушка пришла в себя. Возможно, сказалась не только потеря сил, но и шок от гибели наставника, из-за чего в голове всё путалось, невозможно было ни собраться с мыслями, ни взять себя в руки. Она будто не представляла даже, что теперь будет дальше с ней и с отрядом, а горечь утраты поразила её саму, словно смертельным выпадом рапиры в самое сердце.

Эльфийские лекари перебинтовали рыжему парнишке ногу, наложили мази и травы, подобрали костыли. Он тоже сам был не свой. Казалось, все ощущали какую-то свою вину в том, что случилось, хотя капитан сам вёл их вперёд и никто не смог бы защитить его от лже-Фариса.

Даже Диана, если бы оказалась рядом, увидела рептилоидные глаза, возможно, не успела бы вовремя среагировать. Вроде бы все понимали, что ничем не могли помочь, и всё же тяжесть от такой потери отдавалось в каждом. Даже Вир был сам не свой после случившегося.

Погребальный костёр устроили с наступлением ночи близ лагеря. Пришли другие три капитана, что тренировали свои взводы в форте Никс. Пришли и те, кто за время стоянки лагеря успел познакомиться и сдружиться с Хойтом, из соседних палаток и отрядов.

Кассандра едва стояла на ногах. Чёрная тушь её вокруг глаз растекалась и капала вниз со слезами. Казалось, она горевала больше всех остальных. Столько раз она выручала других от несовместимых с жизнью травм, но не смогла спасти наставника.