Стоит признаться себе – я калека.

Слишком долго чужая стихия находилась в моём теле. Много десятков раз я глядел на шрам Мириота, удивляясь, как глава ватаги, обладатель стихии Дерева, мог вообще заполучить такую рану. Теперь я знаю ответ – в жизни идущего может случиться всякое. Как бы ты ни был силён, как бы ни был удачлив, но на пути однажды может встретиться враг, который окажется гораздо сильнее тебя.

В моём случае простым шрамом дело уже не обойдётся. Пусть я погасил каждый из огней Пратия, но мышцы плеча, его жилы и не думали восстанавливаться даже после стольких лечебных орденских зелий, даже после стольких лечебных техник. Да, я силён. Да, силён мой дух и жажда схватки. Но сожжённых мышц они заменить не могут. Сейчас в полумраке я не видел толком свою рану, спрятанную под бронёй. Зато ощущал отвратительную вонь горелого мяса. Правая рука стала попросту бесполезна. Хуже того… Два узла в плече, давно мной открытых, выглядят так, что не рискну отправить в них энергию, использовать в технике. Боюсь, это окончится её срывом.

Если взглянуть правде в глаза, то и шанс восстановить руку невелик. Особенно узлы, которые словно тоже опалены огнём. Во всяком случае, в этом Поясе. Я использовал на себе лучшие из орденских зелий, земную технику лечения третьего созвездия. Лучше этого разве только то, что считается тайнами фракций Первого. Но где они, и где я? И что от меня потребуют взамен? Мне наверняка помогли бы в Павильоне Кавиот. Но войти в Миражный второй раз нельзя. Даже шэну. И встал выбор – искать себе помощь здесь, в этом Поясе бесценную, или потратить это время на Возвышение и потом найти доступное зелье или технику лечения уже во Втором?

Дяде Варо, парализованному в Нулевом, мог помочь здесь любой средний алхимик. Наверняка так же обстоит дело и с моими ранами. Возможно, во Втором смогут не только восстановить моё плечо, но и его ногу.

С этой мыслью вытащил из кисета кусок верёвки и принялся приматывать руку к телу. Хорошо, что могу хотя бы двигать пальцами на ней и через боль сгибать в локте. Не закрепив руку, просто не смогу пользоваться техниками движения. Ни Шагами, ни тем более Рывком, слишком уж велика их скорость, которой безвольная обуза станет только помехой.

Затем ухватился за древко Пронзателя. Меридианы отвечали мучительной саднящей болью на технику, но это не помешало, пережидая боль, за несколько применений Звёздного Клинка окончательно рассечь на части снежную пробку, что запечатала меня в этой расщелине. Темноту, разгоняемую одиноким лучом света, расчертили ещё несколько. Повторять то безумие, что вытворил, очнувшись и попытавшись разорвать почудившиеся оковы Рывком, я не собирался. Осторожно упёрся спиной в камень и выдавил снег наружу, отвоёвывая себе несколько шагов пространства. Затем повторил это, упираясь в снежную стену здоровым плечом. Не прошло и двадцати вдохов, как преграда рухнула в пропасть, а хлынувший свет на миг ослепил меня.

Тишина. Слышен лишь свист ветра. Над головой нависают низкие облака, чуть ли не спускающиеся ко мне в расщелину. Кажется, если вскинуть в небо Пронзатель, то можно будет разорвать их. Беда в том, что однорукому подобное оружие больше не под силу. И оно исчезает в кисете, сменяясь другим.

Перед следующим шагом я внимательно прислушался к себе и своим меридианам. Малейшая неточность в привычной технике, крошечная ошибка в количестве посланной в меридианы энергии, и я отправлюсь вслед за снегом на дно. И вряд ли одной руки хватит, чтобы уцепиться и прервать падение. Пришлось даже проверить себя Шагами, отступив в расщелину и выбравшись из неё. Но ничего, кроме боли, мне не мешало. Техника послушно переносила меня на то расстояние, на которое я отмерил ей энергии.