В стороне от тропинки на не большом пригорке он разбил прекрасный шатёр. Довольно вместительный, и способный спасти от любой непогоды. С наступлением темноты, дождю словно дали команду лить. Вода с шумом устремилась к земле, ветер рвал тряпичные стены шатра в попытке оставить людей без укрытия. Но шатёр уверенно стоял, не обращая внимания на потуги непогоды. Внутри горел костёр, маленькая девочка играла со своими крёстными.

Они все трое были под надёжной защитой, и разбушевавшееся непогода не могла испортить им настроение. Вскоре мерное постукивание по тряпичной крыше капель успокоило, и пригласило ребёнка спать. Малышка устроилась поудобнее возле Салманы, и тоже уснула. Огонь продолжал гореть без дров, освещая всё вокруг своим неровным светом. Вонрах лежал на соседней кровати, и смотрел как его девушка забылась тревожным сном матери.

Ветер снаружи не стихая бушевал всю ночь. Дождь отказывался уступать ветру в выносливости, и лил с прежней силой до самого утра. А утро было мокрым, холодным и ленивым. Оно отказывалось наступать, оно хотело обождать. Но солнце всё-таки встало, и теперь пыталось пробиться через плотные ряды воинственно настроенных туч.

Вонрах вышел из шатра, и разводя руки в стороны вдохнул полной грудью влажную прохладу озябшего утра. Мокрые птицы не видели причин для радости, и по тому срывающиеся капли с ветвей деревьев были единственной песней в это утро. Земля неприятно хлюпала под ногами, грязь изо всех сил хваталась за сапоги. Несмотря на это Вонрах решил пройтись. Дорогу назад он прекрасно помнил, а вот что впереди, ему было интересно.

Он гулял неполный час. Возвращаясь, он увидел молодую женщину, которая направилась к его шатру. Женщина выглядела как затравленная, измотанная длительной погоней зверушка. Она посмотрела вперёд, и увидела направляющегося к ней Вонраха.

– Мил человек. Скажи мне, не позволишь ли мне обсохнуть в твоём шатре. Я многого не прошу, немного еды и воды, а потом я отправлюсь дальше. Я потеряла своего ребёнка, и теперь ищу его везде. Скажи не видал ли ты, моё дитя. – На её голос из шатра вышла Салмана. Она хотела что-то сказать, обрадовавшись женщине, но Вонрах её перебил:

– А-а, так это твой сынишка бродил по лесу? – Он беззаботно смотрел на женщину, и вид у него был немного чудаковатый. Салмана заподозрила не ладное. Вонрах так себя никогда обычно не вёл.

– Да, да, это мой мальчик, он совсем кроха. На нас напали, и я отпустила его в лес, страшась за его жизнь. Теперь вот ищу уже несколько дней. – Женщина словно ожила, радость встречи с сыном придавала ей сил.

– Ну пока он спит. А как проснётся то ты, сможешь забрать своего сорванца. – Вонрах подошёл к пологу, ведущему в шатёр, и как только поравнялся с сияющей от счастья женщиной, вонзил ей в сердце свой боевой нож. Лезвие вышло из тела незнакомки со спины, на его кончике застыла чёрная как смола кровь. Женщина схватила за плечи воина в предсмертной попытке навредить.

– Это девочка. А ещё она моя дочь. – Назидающе произнёс Вонрах, извлекая лезвие из тела уже мёртвого демона. Салмана застыла на месте, не понимая в чём собственно дело. Милая женщина умерла у неё на глазах, и кровь у неё была от чего-то чёрной. А её любимый этому был как будто бы и рад.

– Это был демон. И скорее всего именно тот, что ранее уже пытался заполучить ребёнка. Теперь он почти его нашёл. – Сказал Вонрах «бесцветным» голосом. Он повернулся к Салмане и продолжил:

– Нельзя верить никому. Ребёнок слишком ценен, чтобы рисковать его жизнью. Никогда не ослабляй бдительности, теперь от нас с тобой зависит будущее нашей с тобой дочери. – Вонрах обнял Салману и поцеловал её в щёку. Потом повёл под защиту шатра, где ещё спала безмятежным сном их крестница. Остаток дня они решали куда им податься, и как уберечь ребёнка от нападок демонов. Внезапно Вонрах произнёс: