Его вдруг окатывает таким возбуждением.

Немыслимо.

Очень сильным возбуждением, вплоть до дикого стояка в штанах. Он прикладывается к стаканчику с кофе.

Тереза принюхивается к нему и морщится.

– Черт, Нейт, ты в своем уме?!

Ему не стыдно. Это вообще не его вина, понятно? У него инстинкты, он волк – молодой, крепкий, в полном рассвете сил. И он сто лет уже ни с кем не трахался.

Кстати, пора бы.

Хорошо, что у Ирен такая короткая юбка. Можно задрать ее, а саму девушку поднять над полом в маленькой подсобке за кухней.

Она давно напрашивалась.

Нейт вбивается в нее, спешит, он не хочет, чтобы их кто-то застукал или люди подумали что-то не то. Да и задерживаться здесь с ней он тоже не хочет.

И ловит себя на мысли. Ему не нравится с ней.

Не нравится.

Как будто что-то мешает постоянно. Он трахает ее, она стонет, как последняя шлюха, хрипло шепчет на уши какую-то дрянь, скулит и жмется всем телом. Нейт ждет, когда она кончит. Потому что сам он, очевидно, не сможет.

Закрывает глаза, и вдруг…

Лицо Мел – такое милое, смешное, совсем без косметики и все в веснушках, возникает перед глазами. Так внезапно, совсем невовремя и некстати.

Мотает головой, стряхивая видение. Глупость какая, господи-боже.

Ирен взвизгивает последний раз и кончает, сотрясаясь всем телом.

Нейт выходит из нее и быстро застегивает ширинку.

Уходит через заднюю дверь, убеждая себя, что не хочет возвращаться к сестре и ее возлюбленному, но на самом деле, он боится, что встретит Мел, и она обо всем догадается по его виду.

* * *

– Душа всегда найдет свою Душу, милый.

Неизвестно, на кой черт мама говорит ему это.

Наверное, он выглядит жалко. Он и чувствует себя стремно, потому что этот запах жареного бекона, куриных крылышек и молочных коктейлей за месяц почти впитался в кожу. Но, что он мог поделать, когда его тащило туда, тянуло, словно магнитом, когда он не мог сопротивляться? Это просто, как в каком-то дурацком сериале, когда человек идет в аптеку, а оказывается в закусочной. Снова. Гребаный свет.

И Нейт уже почти уверен, что очередная неделя доконает его, и он обнаружит себя на заплеванном крыльце забегаловки посреди ночи в одних трусах. Это то, чего ему не хватает для полного счастья.

– Ну, значит, в моей системе сбой, мам. Причем, конкретный такой сбой, который выводит меня из себя.

Воскресенье, раннее утро, Нейт вдыхает запах нормального черного кофе, который отец приготовил для них с мамой. Он был бы счастлив проваляться в постели целый день или зарубиться в приставку с Терезой, но он прекрасно знает, что скоро начнется. И, хоть пока он и не чувствует этого, метка все равно зудит и покалывает под кожей браслета.

Он делает глоток.

– Ты слишком напряжен, Нейт.

Да, блин, мам, я напряжен. Я жду сигнала. Свистка. Этого «ВАЛИ. ТУДА. ГДЕ. ТЕБЕ. МЕСТО», звучащего в голове набатом.

– Я в порядке, я же сказал!

Что ж, он официально хамло и скотина.

Мама сжимает губы в полоску и обиженно отворачивается к окну. Нейтон устало вздыхает.

– Прости.

– Когда вы встретитесь, твоя злость сойдет на нет.

Когда? Если!

Он не говорит этого вслух.

3. Глава 3

Проходит полдня, прежде чем Нейт понимает: он в порядке. Он не чувствует этой затягивающейся на шее петли и злобного смеха под коркой мозга. Он не чувствует острой потребности пойти и вдохнуть полной грудью запахи жира, прилепленной к краю стола жвачки и очистителя для стекол. Он в порядке. В порядке.

Его совершенно не тянет в то жуткое кафе. 

Это. Странно.

– Где чипсы?! – Тереза хлопает дверцами шкафчиков на кухне так оглушающее, что тарелка, которую споласкивает в раковине Нейт, выскальзывает и ударяется о металл.