Она выбрала Россию.

– Не так все и плохо, – ворвался в ее мысли голос фамильяра.

– Да неужели?

– Сама подумай, Ураган, – назвал он ее старым прозвищем, из-за чего девушка вздрогнула.

Давно никто не называл ее непобедимой стихией, она потеряла свою репутацию.

– Я не вижу ничего хорошего в нашем положении.

Фамильяр издал звук, очень похожий на вздох.

– Тогда я тебе по порядку все изложу. Мы почти истощили свои запасы, тебя не принимали на работу, меня изгнали из Объединенного общества фамильяров империи, соответственно, ни на какую финансовую поддержку я не мог рассчитывать. Они мне даже мои вклады не вернули, заявив, что это конфискация имущества с целью покрытия репутационного ущерба! А ведь это были все мои накопления!

Девушка спрятала лицо в ладонях.

– Мы на улицу не могли спокойно выйти, чтобы за нами не катился шепот сплетников. Убийцы, нечестивцы, преступники – Церковь сделала все, чтобы сломать нам жизнь, ибо на заре своего влияния ты активно продвигала расширение полномочий женщин в современном обществе. Они не простили тебе этого, и отомстили, когда ты оступилась. А те самые женщины, которых ты рьяно защищала, еще и в спину тебя подтолкнули, лишь бы насладиться чьей-то травлей.

– Почему ты так жесток, Гастон? – слабо спросила Ланж, не отнимая рук от лица.

– Я? Это тебя всегда так называли, и ты была крепкой, как сталь, пока испытания не прогнули тебя. Завистники всегда мечтали увидеть Ланж Ганьон слабой, и они сполна упились бы победой, если бы мы не убрались из Парижа! Сейчас я лишь пытаюсь вернуть тебя прежнюю, потому что только сильная Соланж сможет выжить, и вернуть себе утраченное. Исетская Академия – это наш плацдарм, это инструмент для достижения нашей цели!

– И как захолустная Академия поможет нам? – спросила девушка с сарказмом, которым пыталась замаскировать слабую надежду.

Но Гастон понимал, что хозяйка прислушивается к нему, и понемногу оживает, поэтому постарался донести свою мысль четко и кратко:

– Эта Академия пригласила именно тебя, из сотен других кандидатов выбор пал на тебя! Не задумывалась, почему?

– А кто еще пойдет преподавать в эту дыру?

– Умные маги, вот кто! Ты обладаешь даром, ты – незаурядная личность, суд оправдал тебя, а позиции Красной Церкви там слабы. В Российской империи верят в Бога, как и у нас, но их ветвь Церкви развивалась иным путем, и они не станут тебя допекать. При этом Исетская Академия славится своими методами преподавания, не зря же там обучают темной магии! Где еще такое найдешь в нашей державе, и кто им подойдет лучше, если не ты?!

Соланж пыталась держать лицо, но улыбка пробилась сквозь лед самообладания, и она прижала к себе фамильяра.

– Мой друг, я всем тебе обязана! Самой жизнью!

– Ну что ты, прекрати, – подвывал лохматый пес, ласкаясь к хозяйке. – Маг и фамильяр неделимы, мы судьбой назначены друг другу, и я никогда не оставлю тебя, Соланж! Только не рассчитывай, что я всегда буду таким милым с тобой. Нет, девочка, таких как ты нужно держать в узде, орудуя кнутом и пряником.

– Ну и выражение! – засмеялась девушка, вспоминая, как впервые услышала его в свою давнюю поездку в Россию.

– Привыкай. Иногда нужно говорить, как они, но и сильно сближаться не стоит. Пусть видят в тебе загадку, неприступную девушку из далекого края, но и гордятся твоим уважением к их культуре. Так ты их завоюешь, а потом...

– А потом – суп с котом!

– Было бы превосходно! – хохотал Гастон над очередной поговоркой. – Особенно учитывая, что фамильяры-собаки и фамильяры-коты люто друг друга ненавидят.

Примечание автора: всеобщий любимчик, фамильяр Гастон и воспоминания о бедственном положении в Париже