– Мы-то продержимся… Есть вести из Адрамаса? – в надежде спросил парень, принимаясь за обед.
– От Эмили ничего не слышно? – тревожно проговорил Алантай.
– И от Риэль? – подхватил Ник.
– Нет… Никакие вести не могут проникнуть в Санд-Ланарим, как и ничто живое… Ни сюда, ни отсюда. Совет бесчинствует, все жители превратились в рабов! Никто не хочет теперь перечить Советникам – не хотят оказаться в тюрьме и смиренно выполняют все их требования. Ах, король, милый наш Дарем… – всплакнула женщина и высморкалась в платок. – Как же тоскую я по нему… Не допустил бы он того, что сейчас творится… А недавно слышала, что подземелье хотят освободить! И не просто, а всех заключённых сослать в Тайтенхим!
– Ничего, Рамиса, – воодушевлённо сказал Оуэн, уже опустошив весь свой поднос, и посмотрел на импровизированную карту. – Мы выберемся отсюда и тогда уж надерём Совету зад… ну, ты поняла!
– Ох, уж скорее бы!
– А ВОТ И ВЫХОД! – неожиданно для всех воскликнул парень, и Ник удивлённо на него посмотрел. – Я же говорил, мне просто поесть нужно. Мы выберемся отсюда, но нужна будет помощь… Слушайте меня, заключенные! – крикнул он. – По делу вы здесь сидите или нет, мне плевать! Но мне нужна ваша помощь! Кто хочет отсюда бежать?!
Все хором заорали, да так громко, что вошли приближённые Совета, и те тут же умолкли.
– Молчать, отребье! – приказал стражник. – И ты, кухарка, пошевеливайся!
– Да-да, латэр, – промычала Рамиса, имитируя бурную деятельность работы. – Осталось несколько подносов…
– Рамиса, и твоя помощь мне тоже нужна… – прошептал Оуэн, когда надзиратели ушли.
– М-м-моя? – испуганно пролепетала женщина. – Да что я могу сделать? Да и если кто узнает, что я помогала, то не сносить мне головы! Нет-нет-нет… Не втягивайте меня в это.
– Рамиса, ты же нам, как мать родная! – Оуэн прижался к решётке и жалобно посмотрел на кухарку. – Неужели ты думаешь, что я могу позволить хоть кому-то причинить тебе вред? Нет, Рамиса. Поверь, никто не узнает, что ты нам помогала. Никто. Я лично обещаю тебе. Но боюсь, если ты нам не поможешь, через некоторое время тебе некому будет приносить еду…
– Ну… ладно… Я согласна! Сделаю всё, что от меня потребуется! Я слушаю…
Глава 4. «Научиться жить заново»
В ожидании Энендила в назначенный час Эмили стояла у подножия абсолютно немыслимого, футуристичного замка, устремив свой ясный, восхищённый взгляд вверх, на его сказочные золотые пики, бесконечные острия которых исчезали в лёгких перистых облаках. Девушке удалось убедить Лоуренса в том, что она совладала со своими новыми сверхчувствами, и тот наконец оставил её в покое. Излишнее внимание и переживание парня начинали уже порядком доставать, не говоря уже о том, что он постоянно записывает себе в блокнот чуть ли не каждый её шаг. Но теперь она свободна! Конечно, Эмили обещала вечером доложить ему о своём самочувствии, но зато сейчас она в долгожданном одиночестве! Пользуясь случаем, пока новый учитель не пришёл, она принялась изучать прекрасное и необычное королевство, но не отходя далеко от места встречи.
Девушка гуляла по Адрамасу, изучая каждый закуток, и внимание цепляла каждая мелочь, ибо абсолютно всё было здесь великолепно. Любопытству юной Хранительницы, как и просторам королевства, просто не было предела. Прохаживаясь по улочкам Адрамаса, просто невозможно было поверить в то, что это реальность. Великая столица королевства Змеиного Солнца, основанная не менее великим королём Арландом, действительно процветала и покоряла своей красотой, необычностью и роскошью, и сейчас являлась домом для девушки. Всё здесь было иначе, чем в других уголках этого мира, иначе, чем везде: воздушная и в то же время величественная архитектура, изящные башни, словно резные фигуры, отсутствие серых домов, к которым уже так привыкла Эмили, и ни на миг не покидало чувство, что законы гравитации здесь действуют иначе. Ведь то, каким образом держались на тоненьких осях некоторые громоздкие сооружения, оставалось загадкой. Каждая деталь без ложной скромности гласила: «Адрамас не такой, как все!». Даже обычных разваленных тележек в этих местах невозможно было встретить: повсюду разъезжали настоящие кареты, запряжённые лошадьми.