Крамаренко замолчал. По лицу его было видно, что забыть ему не удалось.

Дружинин в замешательстве взглянул на командира. Он не знал, можно ли верить всему услышанному.

– Я пришел к вам, а не к Аникину, потому что во всей этой истории задействован «Антитеррор», – сказал Крамаренко. – Отсюда и надо начинать, а уж потом выходить на Аникина.

Он жил с этой болью больше года, и теперь ему необходимо было ее с кем-нибудь разделить.

– Нужно, чтобы вы вспомнили побольше подробностей, – сказал Удалов. – Имена, обстоятельства, разговоры…

– Год назад я знал больше, чем знаю сейчас, – вздохнул Крамаренко. – Если бы мы беседовали об этом по горячим следам…

– Вы бы вспомнили?

– Ну конечно.

Удалов подумал.

– Мы можем встретиться с вами завтра, – предложил он.

– Зачем?

– Чтобы продолжить нашу беседу.

– Хорошо, – с готовностью согласился Крамаренко.

– Значит, до завтра?

– До завтра.

Когда гость ушел, Удалов долго молчал. Дружинин чувствовал себя не в своей тарелке, не зная, может ли он тоже покинуть кабинет.

– Мы вляпались в эту историю еще глубже, – неожиданно произнес Удалов.

Было заметно, что это обстоятельство чрезвычайно его тревожит. «Антитеррор» был его детищем, и он не желал своему детищу лишних неприятностей.

– А вы действительно не знали о том, что у нас были предшественники, Федор Иванович? Тот, первый «Антитеррор»?

– Не знал, но догадывался, – признался Удалов. – Мне поручили создать команду с нуля, и я лишь по некоторым признакам мог уловить, что кто-то делал ту же работу до нас.

Он вздохнул и посмотрел на Дружинина.

– Никому пока не говори о том, что сегодня услышал. Известие о гибели целой группы – это ведь не объявление о выдаче премии. Не надо баламутить ребят.

Утром Шаповал огорошил Дружинина известием:

– Я собираюсь уходить из «Антитеррора», Андрей.

Дружинин опешил. Он не верил своим ушам.

– Что случилось, Толик?

– Ничего. Но с меня хватит. Всю жизнь я этим заниматься не смогу, когда-то все равно придется уйти. Уж лучше сейчас.

– Да что случилось? – повторил вопрос Дружинин.

– Ни-че-го, – с расстановкой произнес Шаповал.

Дружинин оглянулся. За окном, у входа, он увидел машину. К ней подходил Удалов. Они оба – Удалов и Дружинин – должны были ехать на встречу с Крамаренко.

– Ну а дальше-то что? – быстро спросил Дружинин и взглянул озабоченно на часы.

– Ты о чем?

– О твоей жизни, Толик. Чем собираешься заниматься?

– Уеду в другой город, устроюсь на работу…

– А почему в Москве не хочешь остаться?

Удалов уже сел в машину.

– Мне с некоторых пор нравятся другие города.

– Ладно, потом доскажешь, – хлопнул друга по плечу Дружинин.

Чтобы не показаться невежливым, широко улыбнулся и спросил, уже направляясь к выходу:

– Город-то уже себе выбрал для проживания?

– Конечно. Под Самарой есть чудесный городок.

Дружинин остановился, удивленный. Он только сейчас начал что-то понимать.

– Так это ты из-за Светланы?

Вернулся от двери, внимательно и настойчиво заглянул в глаза Шаповалу.

– Да. И об этом я и хотел с тобой поговорить.

Удалов просигналил.

– Ч-черт! – сказал с досадой Дружинин. – Мне надо ехать, Толик.

Взял друга за рукав и легонько встряхнул.

– Что у тебя с ней?

– Пока ничего. Просто переписываемся.

– Ч-черт! – опять повторил Дружинин.

Все это было для него полной неожиданностью.

– Ты твердо решил?

– Да, – сказал Шаповал.

– А Светлана?

– Не знаю.

– Она хотя бы догадывается о твоих планах? – с недоумением спросил Дружинин.

– Нет.

– Толян, узнаю тебя! – расхохотался Дружинин. – Ты неподражаем!

– Напрасно смеешься, – оскорбился Шаповал. – Я вообще не понимаю, что здесь смешного.

– А я тебе сейчас объясню, – вздохнул Дружинин и взял друга под руку. – Понимаешь, какая штука, Толян. Когда мужчина и женщина собираются жить вместе, они как минимум оба должны об этом знать. Я уж не говорю о том, что оба должны быть на это согласны.