– Здесь сушеная баранина – не ожидая вопроса выпалил он. Два куска наши, а два куска я обмотал крепкими веревками для волка. Собакам я с вечера насыпал табак в нос, так, что они наш след не возьмут. Я убегаю с вами. Все равно вы сами заблудитесь, а я здесь все знаю.

– Тебе что там плохо было возле котла с бараниной? – Спросил Гунари. —

– Очень даже хорошо – ответил поваренок – но меня тоже могут продать в гарем. Я же плененный. А что такое гарем я расскажу при первом удобном случае. Нам сейчас нужно драпать. Главное добраться до реки, а там будет видно. Придется немного взять влево и пробираться звериными тропами. —

Что такое звериные тропы, знал видимо только поваренок. Так-как никаких троп, кроме кустарников, иногда колючих, да подъемов и впадин Гунари не увидел. Янко почти всю дорогу он нес на себе. Поваренок однажды предложил поменяться, но никакой разницы не почувствовалось. Вес Янко равнялся весу мешка поваренка.

Несколько раз они отдыхали и ели сушеную баранину, но она была соленая и очень хотелось воды. А воду они не захватили – не до того было.

Уже небо серело, а на горизонте появилась тоненькая полосочка чуть затуманенного пурпура. Наконец они добрались до реки и облегченно вздохнули – можно было напиться воды. Вдруг пес издал чуть слышное рычание. На всякий случай мальчики спрятались в кустарниках ракит. И может быть  напрасно. Поваренок тронул Мурадо за плечо и показал пальцем по направлению берега. Там дымился костер и на фоне неба четко прорисовывались две лошади. Он сказал —

– Может это нас ищут, они ведь на лошадях. Нужно пересидеть пока они уйдут. – Это было не мудрое решение, потому что искали именно их, но не враги, а, в некоторой степени, друзья. То были мужчина и женщина с которыми мы не так давно расстались.

Когда Солнце уже было над самой высокой тополей, конники уехали и мальчики вылезли из ракит. Вначале они припали к воде и жадно глотали чуть мутноватую воду. Нужно было решать как переправиться на другой берег. На их взгляд это была бы половина успеха ихнего бегства. Они пошли вдоль реки искать самое узкое место. Берег был пологий и пустынный, а река петляла то вправо, то влево. Когда Солнце поднялось почти до зенита, на очередном повороте, под нависшей над водой ракитой, в ее тени чуть колыхалась не большая лодка с веслами причаленная веревкой к стволу ракит.

Гунари подумал: «Нам на самом деле кто-то помогает»

В лодку Мурадо запрыгнул первый и пошли от нее волны на середину не широкой реки.

– Меня Иванко зовут – сказал поваренок и сел уверенно за весла. Река была не глубокая, но течение сильное, и лодку сносило влево.

– Где ты так славно научился управлять веслами – спросил Гунари.

– До того как нас с отцом пленили, мы с ним ловили далеко от сюда, примерно в такой же речке карасей. Когда появится случай, я расскажу об этом. Я уже три года как пленник, и изучил местную речь. А сейчас вылазим. Я чуть протяну лодку на мелководье, выгружай Янко.

На этом мнстее мы временно оставим ребят.

Мы помним как похоронили Андро-Нину. Собрались немногие, выпили за упокой несчастной. Тетя Луза поголосила, не так за саму Андро-Нину, как за ее украшения. Но тетю Лузу одернул дядя Гыба и сказал —

– Не убивайся так тетя Луза, Бог праведным все возвращает сторицей. – Тетя Луза вытерла слезы и представила как Бог будет ее миловать и поняла каким способом…

Но самой первой в очереди на возвращение Божьих даров оказалась целительница. Не успело стемнеть, как она уже была в кушерях возле гроба с гвоздодером. Благо гвоздей забили немного. Взошла луна. Целительница подняла крышку гроба… Но еще до вытаскивания гвоздей Андро-Нина пришла в себя. В начале она онемела, сообразив всю сложность своего положения, но закаленная житейскими ситуациями, и будучи физически сильной быстро оправилась. Она поняла – что бы не было – а она живая и хотела жить. Дышать было чем, значит если и засыпали землёй, то не много. Нужно обдумать как разломить крышку гроба.