Жила-была прекрасная принцесса. Родители в ней души не чаяли, поэтому и было у неё всё, что может пожелать не только принцесса, но и цветочница, разбойница, циркачка или, скажем, кладоискательница.
Огромная комната принцессы была битком набита нужными и приятными штуками! Мягчайший диван, заваленный вышитыми подушками, кресло-качалка, гигантский шкаф, в который вмещается абсолютно всё, туалетный столик, уставленный косметикой и парфюмерией. В углу был старинный сундук, такой длинный и широкий, что мог бы запросто служить обеденным столом для небольшой семьи. Напротив двери – камин.
Повсюду стояли кадки с огромными деревьями, на которых распускались гигантские цветы. Из-за них комната принцессы была похожа на кусочек волшебного леса. Под высокими потолками вдоль стен шли подвесные галереи.
По утрам принцесса любила валяться в постели и смотреть в огромное окно. За ним синело небо, подёрнутое лёгкими облаками, шумели морские волны, разбиваясь о поросший пальмами остров.
Я перечитала своё сочинение и удовлетворённо кивнула. Будь здесь Тим, он бы, конечно, рассказывал, сколько интересных книг было в той комнате. Но я обойдусь без библиотеки, большое спасибо. Я бы не отказалась от бассейна, но побоялась, что Экзаменатор может не только читать мои записки, но и подсматривать за мной. Так что бассейна в сказочке про богатую принцессу не было.
Я сложила лист вчетверо и бросила его в бездонную мусорку. Закрыла глаза, слушая шелест бумаги. Как только затих последний звук, лёгкий сквозняк коснулся моей щеки и донёс до меня тонкий цветочный запах.
Не осмеливаясь выдохнуть, я открыла глаза и обвела взглядом комнату. Я задохнулась от удивления, потом ахнула, а затем засмеялась в голос. Стена белого света вокруг исчезла. Меня окружали деревья, диван, шкаф, огонь камина! И огромное окно! Я подбежала к нему. За окном полыхал чудесный закат. В море опускалось оранжевое солнце. Мирно покачивались пальмы и травы. Вот только ни ручки, ни рамы у окна не было: стекло было вмонтировано прямо в стену. Открыть его было невозможно. Я всё так же оставалась пленницей пиратов.
И тут мне стало ужасно жалко себя. Я заморгала, силясь не заплакать. Сижу одна как сыч, ни о ком ничего не знаю. Интересно, что сейчас происходит с Тимом? Где он? Когда-то он мечтал побывать в космосе. А вдруг ему повезло и он и впрямь очутился на незнакомой планете?
Я мысленно представила Тима. Одела его в скафандр. Круто. Но завидно. Я-то сижу взаперти в этой дурацкой комнате. Может, и воображаемому Тиму не так уж хорошо? Скажем, на той планете может быть ужасно жарко. И вот он идёт по пустыне…
Я достала чистый лист бумаги и начала писать.
Глава 3
«Тим уже больше часа шагал по раскалённой дороге. Хотя «шагал» – это сильно сказано. На самом деле, он едва переставлял ноги. Голова гудела от жара, глаза заливал пот, но вытереть его было невозможно: лицо закрывало стекло шлема скафандра. Оно запотело от дыхания, и видимость была так себе. Повезло, что сквозь пустыню кто-то проложил дорогу. Она была идеально ровной и гладкой, даже блестящей. Материал дороги больше всего походил на стекло, но кто, зачем и как смог бы проложить столько километров стеклянной дороги?
Подошвы скафандра надёжно прилипали к гладкой поверхности. Это было кстати. Если бы ноги скользили, если бы приходилось удерживать равновесие, он бы вообще не сдвинулся с места. Так он обычно и поступал при встрече с трудностями.
И только Тим поймал себя на этой мысли, как он и впрямь замер на месте. В воздухе раздалось низкое гудение. Тим стал медленно разворачиваться. Что-то неслось на него из глубины пустыни, взрывая вокруг себя огромные клубы песка и пыли. За пеленой невозможно было разглядеть, что именно приближалось. Гул уже сложно было переносить, казалось, звуковые волны бьются о стекло шлема, пытаясь его сломать. Пыльное облако накрыло Тима. Звук резко смолк. Шуршание об песок чего-то невидимого за пылевой завесой. Тим сделал неуверенный шаг вперёд. Ещё шаг. Попытался разогнать перед собой пыльное облако и неожиданно сильно, с размаху впечатался рукой в кого-то, кто стоял перед ним. Человек резко развернулся и Тим остолбенел. На него таращилось дуло ствола.