Елизавета Дмитриевна только вздохнула и повернулась к оставшимся в коридоре.

– Он все еще тяжело переживает любые упоминания о серьезных автомобильных авариях, особенно если кто-то погибает. Не нужно было мне при нем рассказывать.

– Двенадцать лет прошло, – заметила Анна.

– Творческие люди – натуры впечатлительные.

Она подхватила несколько пакетов и направилась в сторону кухни. Франц и Анна последовали за ней, взяв остальные пакеты, а Рита так и осталась в прихожей, глядя на лестницу, хотя Марк уже добрался до второго этажа и скрылся за поворотом.

Дело было не в его аварии, Рита точно знала. Он очень редко вспоминал о ней в последнее время, даже машину водить больше не боялся, хотя раньше, когда они только познакомились, категорически отказывался садиться за руль. Однажды, сильно поругавшись, она бросила его одного в машине далеко от дома, и он терпеливо ждал, пока за ним приедет Лера, но за руль так и не сел.

Рита посмотрела в сторону кухни, а затем снова перевела взгляд на лестницу. На втором этаже стукнула дверь, и она решительно направилась следом за Марком.

Он нашелся в их комнате. Уже успел включить ноутбук и, пока тот загружался, расхаживал по комнате, хромая сильнее обычного и явно нервничая.

– Марк, что случилось? – с тревогой спросила Рита, закрывая за собой дверь.

Он остановился посреди комнаты и посмотрел на нее. Только в глазах его вовсе не было страха. Рита скорее идентифицировала бы это как… заинтересованное возбуждение.

– Этот человек приходил сюда вчера, – сказал он.

Рита непонимающе мотнула головой.

– Что? Какой человек?

– Тот, про которого сказала мама. Который разбился вчера на Дворцовой.

– С чего ты взял, что это он?

– Он держал свою голову в руках, – выпалил Марк.

Он собирался сказать что-то еще, но в этот момент ноутбук издал короткий сигнал, возвещающий, что система наконец загрузилась, и он тут же бросился к столу. Рита проводила его растерянным взглядом, а затем осторожно подошла чуть ближе.

– Марк, я ничего не поняла.

Марк на секунду посмотрел на нее, а затем снова вернулся к ноутбуку, громко стуча по клавишам.

– Призрак, который приходил вчера, сильно пах, значит, был свежим. Очень свежим, – торопливо заговорил он, не отрываясь от экрана. – И он нес в руках свою голову. Честно говоря, именно этого я испугался, никогда такого не видел. Возможно, через какое-то время после смерти они принимают свой обычный вид, но сразу после нее выглядят так, как в момент гибели. Я не знаю наверняка. Но описание призрака подходит под вчерашнего погибшего. Я хочу поискать точное время аварии, чтобы узнать, мог ли это на самом деле быть он. А если повезет, то еще имя и фотографии.

Рита обошла стол, за которым он сидел, и присела на его краешек, спиной к ноутбуку, не желая заглядывать в экран и видеть фотографии с места аварии. Ей хватило подобного зрелища за тот год, что она работала на «скорой». Если Марк не вспоминал о своей аварии, то она делала это слишком часто. Раньше подобное зрелище ее не смущало, но теперь, глядя на Марка, она часто видела перед мысленным взором его окровавленное лицо и безжизненные карие глаза. Думала о том, что если бы тогда знала, чем для нее могут закончиться попытки помочь другим, возможно, не рискнула бы его спасти, как не рисковала теперь. И не получила бы всего того, что у нее есть.

Марк торопливо крутил колесико мышки и щелкал клавишами, пролистывая различные новостные сайты, пока наконец не нашел то, что искал.

– Иван А., семнадцать лет, – прочитал он вслух, хотя Рита вовсе не просила об этом. – Взял машину у друга, прав не имел, зато алкоголь в крови присутствовал. Врезался в столб и вылетел через лобовое стекло, поскольку не был пристегнут. Интересно, как ему голову-то оторвало?