А мы тем временем всё шли. Молча, разумеется. Бабушка, я думаю, понимала, что я пыталась собрать как можно больше информации, или же просто боялась со мной говорить по неизвестным мне причинам. Такое тоже возможно. Каждый раз мы спускались всё ниже и ниже.

– Нам сюда, – коротко сказала она.

Этот этаж был не похож на все остальные. Посередине, вместо круглого узора и выскакивающих дверей, стояло нечто по типу ресепшена. От него в две разные стороны отходили вагонетки с рельсами, висящими над пустотой. Позади стойки были огромные ворота, охраняемые какими-то мужчинами в белом, и, учитывая их вооружение до зубов, эти громилы выглядели достаточно внушающе.

За стойкой, сидел мужчина, тоже весь в белом, довольно молодой на первый взгляд. Правда его лица и волос было почти не видно из-за, надвинутого по самые глаза, не менее белоснежного капюшона. На его носу легко поблёскивали маленькие окуляры в золотой оправе, рядом лежала огромная стопка бумаги, в которой он крайне тщательно копался, не смотря на километровую очередь, скопившуюся из-за его нерасторопности. Рядом с ним со скоростью света, от одних документов к другим, метался мальчишка, лет пятнадцати.

К моему удивлению, мы миновали ту огромную очередь, похожую больше на разноцветные жемчужные бусы, нежели на тоску и ожидание. Люди в ней, так же как и везде, весело разговаривали, смеялись, шутили. Парень за ресепшном откровенно делал вид, а может и правда не замечал весь этот стоящий гул. Видимо по этому, так медленно работал. Похоже, что здесь всё равно до этого никому не было дела.

Мы подошли к стойке практически вплотную, и бабушка произнесла:

– Код 4186625. У меня срочное дело.

– Мадам, вы не видели очередь? – даже не поднимая глаз, сухо промолвил он.

За ним всё так же молниеносно носился тот мальчишка, и, учитывая контраст их поведения, это выглядело очень смешно.

– Я тут не по своему поводу. Это очень важно.

– Всё равно, в очередь.

– Тогда взгляните на её, и вы мигом измените своё мнение.

– Охрана, пожалуйста, сопроводите леди в очередь. Желательно аккуратно.

И один из стражников, охранявших дверь, направился к нам. Он взял Бабушку под локоть и сказал:

– Мисс, пойдёмте со мной.

–За мисс конечно спасибо, – смущённо промолвила она, – но с вами пойти я не могу, это срочно.

– Эм, прошу прощение за беспокойство, – сказала я, – Эта женщина привела меня.

– Ну что там ещё? – с явным недовольством в голосе произнёс парень за стойкой, а потом мельком глянул на меня.

Но его реакция меня просто убила. Он подскочил на месте, как ошпаренный, толкнув этим мальчишку, бежавшего позади него с огромной охапкой бумаг в руках, и они оба с ужасным грохотом повалились на землю, опрокинув практически все стопки, что были. Бумаги рассыпались во все стороны, подобно прорванной дамбе, и эта неумолимая стихия нещадно покрыла весь пол. Часть листков кружилась в воздухе. Некоторые, как осенние листья, спокойно и красиво, а некоторые стремительно пикировали вниз, будто пытаясь прихлопнуть кого-то своим невероятным весом в пару грамм. Разумеется, вся очередь, мгновенно отвлеклась от своих шуток, разговоров и повернулась в нашу сторону. Стражник с открытым ртом откровенно пялился на меня, забыв и о бумагах, застрявших у него в доспехах, и уже даже о том, что он все ещё держит бабушку за локоть, когда я просто стояла и думала:

« Да что тут со всеми не так? Я по их мнению кто вообще, чтобы на меня так реагировать? Или у меня просто настолько прекрасная внешность?»

Тем временем, парень в белом, потирая ушиб на затылке, так же не мог отвести от меня глаз.