Тем же временем он медленно поднимал правую штанину, и через некоторое время, от туда показались голова и два желтых светящихся глаза. Я попятилась назад, а он продолжил:

– Если человеку после смерти дать выбор стороны, как думаешь, что он решит?

Из его штанины выползла и, обвив ногу, смотрела на меня тонкая серая змея. Её двойной язык показывался, делал несколько угрожающих движений и снова исчезал.

– Люди – безусловно, глупы, иногда даже чересчур, но не настолько, чтобы не смочь сделать подобный выбор. Не находишь?

Змея сделала несколько плавных движений и, извиваясь, поползла в мою сторону. Лоран попыталась пойти назад, но её ноги увязли в этой непонятной черной жидкости, что она приняла за воду, и она просто упала на спину. А это страшное существо было уже рядом, подбираясь всё ближе и ближе. Змея плавно забралась по её лодыжке и, угрожающе шипя, и стала подниматься выше. Лоран ощущала, как змея ползла по её телу, вызывая панику и волны мурашек. Ей хотелось кричать, но внутри не было ничего. Как будто резко лишившись голоса, не получалось выдавить из себя ни звука. Змея обвила шею и начала душить. Она усиливала хватку, настолько, что даже со всей силы вцепившись в неё руками, Лоран ничего не могла сделать.

По телу пробежали волны жара и холода одновременно.

« Неужели это мой конец? Я умру? Нет, нельзя, я так ничего и не узнала. Что за чертовщина? »

В глазах начало темнеть. Не хватало воздуха. Лоран безнадёжно держалась за своё горло. Мальчик подошел к ней, и тихо прошептал что-то, но она не услышала. Ей оставалось лишь, полагаясь на помутневшее зрение, различать движения его губ. Он, улыбаясь самой доброй и чистой улыбкой, сказал:

– До встречи.

А потом щёлкнул пальцами и вся гладь под ней начала трескаться со звонким хрустом.

Всё вокруг разлетелось в дребезги, как стекло от шальной пули. По небу пошли огромные трещины. Горизонт смешался с землёй. Она медленно начала погружаться в чёрную, мрачную пустоту, что темнее самой природы мрака, вместе с руинами этого мира. Стеной, с безмолвным холодом, хлынул дождь. Откуда, одному Богу известно. А Лоран всё падала, падала в гробовой тишине, ощущая капли на своём лице и дрожь во всём теле. Не было ни звука воды, ни звука осколков. Ничего не было слышно. Она ничего не слышала. Небо, покрытое трещинами, всё больше отдалялось, а Лоран, всё глубже и глубже проваливалась в неизвестность……

Блики от ночных фонарей и светофоров, разноцветной мозаикой складывались на потолке. Темные бархатные шторы этой ночью были одёрнуты к краю окна, поэтому в комнате было светлее, чем обычно. На идеально-отполированном паркете стояла массивная, но изящная мебель из темно-бурого дерева. В углу, на кровати, Лоран открыла глаза, закутанная в черное шёлковое одеяло. Её жутко мутило. Сделав над собой титаническое усилие, чтобы просто перевернуться, она бросила взгляд на прикроватную тумбочку, и, еле дотянувшись до нее, взяла в руку свой аларм с вечно заедающим сенсором, чтобы тот соизволил показать время. Наконец на черном кубике загорелись красные цифры.

02:17.

« Середина ночи. Чёрт, присниться же такое…»

Она со стуком вернула будильник на место, стянула одеяло, и, в одной майке, буквально сползла с кровати, чтобы добраться до уборной.

В голове пульсировала кровь и беспрерывно выла сирена.

« Что ж так плохо-то? Даже похмелье, и то легче бывает. Организм, за что ты так со мной? »

Всё вокруг закружилось, поэтому ей пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть. Лоран нащупала выключатель света, ткнула на него и открыла дверь в уборную.

« Ничего, сейчас умоюсь, попью воды и все пройдет. »