Через считанные секунды, Фомич, одетый в длинные «семейные» труселя по колено и обутый в кирзачи на босую ногу, обмотанный патронташем, как пулеметной лентой и сжимая в руке любимую двустволку, нетерпеливо, как застоявшийся гнедой, перебирал ногами рядом с Иваном.

– Где? – только смог он выдохнуть.

Его глаза горели каким-то нездоровым светом азарта и чего-то ещё, очень опасного для окружающих…

– Пошли на мостик! – коротко сказал Иван и, не оглядываясь, двинулся в обратный путь.

– Ну, где твои утки? – нетерпеливо вопрошал Фомич, когда они поднялись наверх.

– Были, Фомич! – уверенно ответил Иван.– Они кругами летали, их целая стая здесь была, скоро должны вернуться!

При слове «стая» Фомич хищно ухмыльнулся.

– Подождём, – сказал он, взяв в руки большой морской бинокль.

– Фомич, будь другом, побудь здесь, посмотри, мне в гальюн надо.

– Давай, – рассеянно буркнул Фомич, внимательно разглядывая окрестности с помощью бинокля.

Ещё раз убедившись в том, что «автомат» надёжно держит судно на курсе, Иван быстро скатился с вертикального трапа. Он успел вовремя. Навстречу ему уже собрался подниматься ревизор, забывший что—то на мостике.

Иван подхватил Семёныча под локоть и увлёк его ниже – в сторону кают-компании.

– Ты что, рехнулся?! – возмущенно воскликнул ревизор в конце маршрута, пытаясь резким рывком выдернуть руку.

– Тихо ты! – прошипел Иван, заговорщицки прижав указательный палец к губам. – Не я рехнулся, у боцмана «крышу рвануло»!

– В смысле? – недоверчиво протянул ревизор, вновь начиная припоминать те слухи, в сопровождении которых появился на его судне данный индивидуум.

– Боцман судно захватил! – лихорадочно, не давая опомниться Семенычу, заговорил Иван. – Меня выгнал с мостика. Ружьём своим грозил, сука!

– А что же он хочет? – недоуменно спросил ревизор.

– В Корею он желает! – воскликнул со смехом Иван. – Понравилось ему там!

– Ладно, хорош заливать! – попытался проявить твёрдость ревизор, но наткнувшись на девственно чистый, невинный и крайне разобиженный взгляд напарника по вахте, осёкся.

– Не веришь, да? – глухо произнес Иван. – Ну, поднимись сам – посмотри! Только аккуратно, чтобы он не слышал. Пристрелить может!

Недоверчиво хмыкнув, ревизор, тем не менее, снял обувь и, оставшись в одних носках, тихо, по-кошачьему, поднявшись на необходимую для обзора высоту трапа, вытянул шею…

На мостике возбужденно вышагивал из угла в угол крайне раздосадованный боцман. Он метался с борта на борт, силясь разглядеть в бинокль неуловимых уток. В его глазах горел нехороший огонь, присущий заядлым игрокам и охотникам. В завершении всего, он ещё что—то тихо бормотал себе под нос. Труселя, сапоги, патронташ наперевес и висевшее на пузе ружьё, довершали клиническую картину.

– Твою мать, точно «шифер снесло» у мужика! – прошептал Семёныч и едва успел присесть.

Резко обернувшийся на шепот Фомич чуть не заметил «засаду»!

Так же на корточках, Семёныч, «гусиным шагом» покинул опасную зону и вскоре присоединился к Ивану.

– Убедился? – коротко спросил матрос.

Ревизор кивнул головой и сказал:

– Давай, быстро парней собирай. Будем разоружать!

Через пару минут в кают-компании собралась палубная команда в полном составе.

– Надо Кэпу сообщить, – сказал кто-то из моряков.

– Не стоит! – мгновенно отреагировал Иван. – Может быть, ещё «отпустит» Фомича, а Кэп его сразу в «дурку» сдаст!

Немного подумав, Семеныч согласился с доводами Ивана.

– Значит так… – начал разрабатывать он, как старший по званию, план «операции по принуждению к миру». – Делимся на две партии, заходим с «крыльев».

В кают—компании стояла гробовая тишина. Звукомаскировка соблюдалась безукоризненно.