С 1934 года до 1941 года и с 1945 года до последних дней своей жизни Алексей Васильевич работал на Восточно-Сибирской железной дороге в г. Иркутске на руководящих должностях Врачебно-Санитарной службы.

В годы Отечественной войны с 1941—1945 г. Алексей Васильевич служил в рядах Советской Армии Начальником Санчасти погранотряда НКВД в г. Кяхта.

Алексей Васильевич состоял членом Иркутского отделения Общества по распространению политических и научных знаний.

За службу в Советской Армии Алексей Васильевич был награжден Правительственными наградами «За Победу над Германией» и «За Победу над Японией». «За выслугу лет и безупречную работу в области здравоохранения Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 августа 1952 г. награжден ОРДЕНОМ ЛЕНИНА.

Алексей Васильевич РЕШЕТНИКОВ был эрудированным врачом, хорошим специалистом, активным организатором дела здравоохранения на дороге. Вел большую общественную работу. В лице Алексея Васильевича коллектив медико-санитарных работников дороги потерял чуткого, ответственного товарища. Память о нем сохранится навсегда.

Если мой дед Алексей Васильевич Решетников лечил физические недуги, занимался профилактикой инфекционных болезней, то мой прадед Фаворский Серапион Андреевич (отец бабушки Веры – мамы моего отца Алексея Алексеевича) врачевал души и был потомственным священнослужителем.


Серапион Андреевич Фаворский


В лихие революционные годы, из-за защиты святой веры и церковных ценностей, он подвергался репрессиям, был арестован. Фотографий Серапиона у меня нет, о его жизненном пути после ареста в 1918 году, я узнал позже в процессе дальнейшего поиска. Знаю, что бабушка Вера не афишировала свое происхождение (в свидетельстве о её смерти указано Вера Сергеевна). Служители церкви были тогда по идеологии коммунистов чуть ли не врагами народа. Над её отцом при аресте издевались, били, истязали, что и явилось в последствии причиной его смерти 19 июня 1925 года. Но о его житие я узнал позже. На одном из вятских сайтов я нашел публикацию от 1967 года о контрреволюционном мятеже (а в действительности – попытке защиты веры и имущества церкви), устроенном якобы отцом Серапионом. Позже немного расскажу о её содержании.

Многих священнослужителей в те годы зверски убивали, а их родственники подвергались гонениям. Думаю, бабушка оберегала нас от возможных репрессий и преследования. Иначе вряд ли дед удостоился бы ордена Ленина, я никогда бы не стал первым секретарем Усть-Илимского горкома комсомола – сибирского города трех Всесоюзных ударных комсомольских строек.

Кажется, парадоксальным: потомственный православный священник Серапион и его правнук Сергей – комсомольский работник. Но меня волна атеизма не коснулась. Ритмы стройки, боевые будни Усть-Илима и производственные подвиги тех лет никогда не противопоставлялись православной вере, и если бы встал вопрос об отречении от предков, я, не раздумывая, послал бы большевиков твердо куда подальше.

Неслучайно в жизни мне три раза приходилось начинать с нуля: первый раз – из-за отказа от партийной работы при «коммунизме», второй раз – из-за отказа подчиняться алчным советским чиновникам при занятии коммерцией на заре перестройки, и третий раз – за отказ поддержать подлость ублюдков из силовых структур уже в современной России. Подробнее об этом расскажу чуть позже. Из всех этих схваток я всегда выходил победителем, но на это уходило немало энергии.

Я люблю своих предков, мой характер – это их частичка. Свои поступки я всегда соизмерял с тем, что скажет об этом моя бабушка Вера и тетя Ира. Ирина Алексеевна Решетникова всю свою жизнь посвятила лечению людей. Как высококлассный офтальмолог она помогла многим тысячам людей восстановить зрение. В коллективе железнодорожной больницы, где она долгое время заведовала глазным отделением, её заслуженно уважали и любили. Когда тетя Ира пошла на пенсию, я пролистал её трудовую книжку. Записей о перемене места работы – минимум, в основном, повышения по службе. А вот благодарностей и поощрений море. Не хватило места для таких записей в стандартном объеме трудовой книжки, еще и вкладыш был полностью занят. Вот такой замечательный был человек.