***

Водитель замешкался, обеспокоенно глядя на меня в зеркало.

– Что еще за гляделки такие? – недовольно осведомился я.

– Извините, мне показалось, что с вами не всё в порядке.

– Тебе показалось. Езжай.

Вошедший в кабинет с бумагами на подпись помощник, начал что-то объяснять, но встретив мой взгляд, осекся, и вышел.

Позвонил Артем и попросил разрешения зайти ко мне. Я разрешил.

Смотреть на него не хотелось – я отошел к окну…

– Ты забыл ключи, – он положил их на стол.

– Она знает, что я видел это?

– Да, дверь кабинета была открыта и входная тоже.

– И что она?

– Не знаю, я сразу ушел.

– Когда это началось?

– С понедельника…

Обернувшись, я посмотрел на него в упор. Он отвел взгляд, но нехорошая жесткость появилась на его лице, и он спокойно продолжил:

– Два раза в день: когда забирал ее и когда возвращались.

Повисло тягостное молчание… Я не знал, что сказать.

– Батя, всё получилось плохо, но я не жалею об этом: ты рядом с нею был смешон, а я не привык, чтобы над моим отцом посмеивались. Извини… Я пойду?

– Иди… Позвони после Болгарии.

Гнетущее напряжение постепенно ослабевало… «А что, собственно, произошло? Доверчивый котенок превратился в кошку, которая гуляет сама по себе. И тебе от этого так плохо? Сколько подобных ситуаций ты видел и сам в них участвовал… Но там не было сына, и ты не был смешным. Итак, в сухом остатке: она тебе ничего не должна, как и ты ей, а всё остальное разведем без шума и пыли». Этот внутренний диалог вернул мне способность спокойно воспринимать происходящее, позволяя заняться работой, но время от времени я обнаруживал, что без единой мысли тупо смотрю в одну точку.

Ресторанный ужин затянулся насколько было возможно, чтобы не счесть это слабостью, и долгое ожидание такси совсем не раздражало…

***

Она сидела в кресле, закутавшись в плед, и молча глядела на меня. Я попросил ее перестелить постель и после вечерних новостей плотно прикрыл за собой дверь спальни. Заснул моментально – сказалось напряжение дня и коньяк за ужином.

Утром, собираясь на службу, с раздражением смотрел на приготовленный для меня завтрак и на нее, свернувшуюся на диване под пледом. Не думаю, что она спала. Ужинал опять в ресторане и, возвращаясь домой, надеялся, что ее там уже нет.

Она листала альбом с фотографиями, и я чувствовал, как она ловит мой взгляд. Она ждала какого-то решения… Решение было одно – расстаться. Но каким образом? Не выкидывать же ее за дверь?

В эту ночь мне не спалось, мешали всякие философские размышления о жизни, о смысле ее, о счастье… Ворочаясь и злясь на себя за эти мысли, я знал: счастье – это в четырехбалльное волнение идти на эсминце в просторах Атлантики, ощущая великую мощь океана и упрямую надежность своего корабля. Об этом сейчас можно было только мечтать…

В субботу, несмотря на выходной, чтобы не видеть её, я ушел на службу. Перед обедом позвонил Сергей и пригласил нас на какое-то официальное мероприятие.

– К сожалению, не смогу, – отказался я, – а насчет Ирины – не знаю, мы с ней расстались, хотя она еще у меня. – И, вспомнив, с каким вожделением он смотрел на нее, добавил. – Думаю, она будет не против, перезвони…

А что? На родину возвращаться ей явно не хочется, и если всё равно с кем трахаться, то почему бы не с Сергеем. Возможностей облагодетельствовать у него более чем достаточно, да и к шалостям любовниц он относится довольно лояльно, так как живет в семье и побаивается скандалов, грозящих отразиться на службе.

Он перезвонил через полчаса.

– Намеченное мероприятие отменяется, но состоится другое, менее официальное. В двадцать часов я могу заехать за ней. Она знает, что вы расстались?