Вновь и вновь, больные воспоминания преследовали Лимат. Даже здесь в тихом малахистанском дворце, душевные раны давали о себе знать. И с каждым днем всё сильнее и сильнее, она уходила от окружающих. Женщина понимала, что кажется грубой, но ничего не могла с этим поделать. Забыла, как была счастлива тогда… Да, Лимат была матерью-одиночкой, но только от одной улыбки своего мальчугана, забывала все эти трудности. Теперь его нет, и мертвый холод медленно сковывал её одинокую душу.

Лимат в банкетном зале, она не спеша и аккуратно раскладывала тарелки на широком деревянном столе. У нее осталась только эта работа, которая отвлекает и хотя бы дает на мгновение, такое необходимое спасение от тяжелых мыслей. Прошлое не вернуть, но только там ушедшие обретают вечность в наших собственных воспоминаниях.

Данай (зашла в банкетный зал с чайным подносом): Скоро завтрак, и у меня такой аппетит открылся, пока тетушка Кажат готовила свое фирменное блюдо.

Лимат: Король любит зеленый чай, лучше положи котелок, там, где он обычно сидит.

Данай (ставит чайный котелок и смотрит на погоду за окном): Вроде бы дождик не затихает.

Лимат: Надеюсь, что рано или поздно залатают дыру в куполе. Иначе здесь всех нас затопит.

Данай: Успеют залатать. Всё не так плохо. Главное, что есть теплый кров и еда на столе, а остальное не так важно, Лимат.

Лимат: Сколько сейчас времени?

Данай (смотрит на настенные часы): Ровно 7.30 утра. Вроде бы договаривались к восьми?

Лимат: Уверенна, что и пораньше придут.

Старуха Кажат (заходит в банкетный зал): Ну, как все уже готово?

Данай: Да, почти, тетушка. Только украсить кое-где и всё.

Лимат (считает места и тарелки): Король, принцесса, советник Марзин, Фируз, его дочь Алиба, музыкант Фреска и… (пауза.) А тем заключенным подавать еду?

Старуха Кажат: Принцесса Эрхана сказала, что и они сядут за стол.

Данай: Надеюсь, что их приведут в наручниках, а то гуманизм гуманизмом, но они воры.

Старуха Кажат: Ребята один раз оступились и это не повод записывать их в уголовники. Пускай приходят без наручников и почувствуют к себе нормальное малахистанское отношение.

Этими ребятами были родные друг другу братья, Харар и Пеглам. Их поймали сегодня ночью, когда они пытались пролезть в продовольственный склад. Фируз – верный телохранитель короля – вместе со своим сыном Димнуром, скрутил этих негодяев и запер в подземном каземате малахистанского дворца.

Харар был на четыре года старше своего младшего брата, Пеглама. Первому только недавно исполнилось двадцать два года. Они оба бежали из детского дома, когда начался хаос в городе Зелиард. Лучше быть на опасной воле, нежели терпеть чужих воспитателей.

Братья Харар и Пеглам как несколько дней шатались без дела по всему Зелиарду. И во время своего бродяжничества, чуть бы не стали жертвами нападения со стороны манкуртов. Они успели уйти от погони, и в итоге решились перебраться поближе к малахистанскому дворцу, там, где было более-менее относительно безопасно, чем в остальных частях города. Конечно манкурты не нашли их, но голод точно уж ударил в голову ребятам, что в итоге стало причиной их мародерства.

Поэтому Харар и Пеглам решились тайком проникнуть в продовольственный склад малахистанского дворца. Дело было плёвым, ведь в этот день, они видели, как оттуда ушла вся королевская гвардия, оставив без защиты главное государственное здание в стране. Братья-мародеры посчитали, что наконец-то судьба улыбнулась им двоим.

Ближе к сумеркам, они сумели перелезть через высокую ограду, и спрятавшись в густых кустах немного понаблюдав, как несколько женщин выйдя из кухни, и направившись в сторону неприметного здания за припасами, поняли, что там стоял продовольственный склад.