В одном из бедняцких домов разыгралась настоящая драма: молодой парень заставлял свою жену пойти вместе с ним на протестный марш; его родная мать пыталась остановить этот постыдный поступок, но он был уже давно как ослеплен псевдорелигиозными проповедями; парень в приступе ярости начал бить жену; вмешалась мать, которая оттянув назад своего сына, так позволила бедной невестке выбежать из дома через черный вход, и выйти в противоположную сторону городского квартала, на длинную улицу, там, где не маршировала толпа обезумевших манкуртов.

Жестокие капли кислотного дождя падали на лицо несчастной девушки. Острым лезвием ядовитого ножа, наносили ей кровавые раны. Капли насквозь прожигали оставшиеся куски ткани на порванном побоями красном платье девушки. Она даже не успела обуться. И оторвавшись на приличное расстояние от своего дома, попыталась найти в местной помойке, хоть, что-то, чем можно было прикрыться. Девушка, покопалась в вонючей груде мусора и там сумела достать оттуда побитый временем старый зонтик. И не теряя ни одной секунды, она шатаясь, как пьяная, дальше побрела по узкой пешеходной дорожке.

Токсичные лужи, подло растворяли кожу босоногой малахистанской девушки. Она не чувствовала боли, но была захвачена животным страхом перед своим мужем. Именно сейчас это придавало ей силы идти вперед.

Неожиданно, нахлынул ветер, который казался, что попытался остановить хрупкую малахистанку. Она прикрылась от сильных порывов, но токсичные капли, коварно просачивались сквозь побитый зонтик, и наносили бритвой новые раны ей на синячное лицо.

Малахистанская девушка, наконец, преодолев узкую пешеходную дорожку, вышла на чистый и ровный асфальт автомагистрали. Здесь ветер был спокоен на этом широком дорожном просторе. Теперь можно немного расслабиться.

Вновь по местному обыкновению: токсичные тучи закрыли солнечный небосклон над древним городом. И в этом полусумраке, бедная малахистанская девушка сумела заметить на мокром горизонте, как на большой скорости движется колонна боевых джипов пришельцев, коэлдов.

Она смутилась и прикрыла зонтиком своё синячное лицо. Вначале мимо неё проехал первый джип – черный, затем второй – голубой, а вслед за ним ещё несколько небольших такого же цвета, и, в конце концов, пролетела замыкающая последняя машина – черная.

Ефрейтор Везунчик (провожает взглядом девушку на улице): Ёлки-палки! Как же мне нравится в Малахистане. Здесь такие красавицы ходят, а я всё один брожу и сомневаюсь. Надо точно после войны остаться жить на этой планете.

В замыкающей колонну последней машине, на командирском месте, по левую сторону от водителя, там сидел ефрейтор спецотряда черных солдат, у которого был необычный позывной – «Везунчик».

Сейчас он жадно провожал взглядом, ту самую хрупкую и прекрасную малахистанскую девушку. Позади Везунчика: в десантном отделении боевого джипа находилось двое черных солдат – Калитка и Киллер. Водителем был молодой парень с позывным «Зубочистка», прозванный так за свою привычку каждый раз чистить зубы после очередного приема пищи.

Да, солдатский юмор – специфичен, и распространяется на имена собственные. Например, девушка Калитка получила позывной не по причине своего низкого роста, а из-за того, что однажды во время военных учений, она умудрилась замаскироваться под дверь в заборе. Бойцы вместе с видавшими жизнь инструкторами были в шоке, когда они попытались открыть эту ничем непримечательную калиточку.

Её угрюмый сосед по десантному отделению джипа, которого все именовали не как иначе как «Киллер», он был мужчиной с криминальным прошлым, и согласно бытовавшим в подразделении слухам, когда-то являлся профессиональным наемным убийцей. Никто не знал правду, но даже суровые офицеры разведки, берущие языка за живое, они боялись его как огня. Наверное, их предупреждали свои особисты, чтобы не лезли к этому настоящему головорезу. У коэлдов бандиты были страшнее якудзы, и они не резали пальцы за косяки, а отрывали голову. Поэтому высокомерные офицеры разведки вели себя тише воды, когда случайно попадались на глаза Киллеру.