На первом этапе Второй мировой войны немцы также пытались укрепить свой контроль над морскими коммуникациями Ирана. Как сообщает А. Банани в своей книге, «в 1940 г. одна германская фирма смонтировала в порту Пехлеви землечерпательное судно „Мазендеран“»[285].
Готовясь к войне с Советским Союзом, Германия стала постепенно сворачивать свои экономические связи с Ираном. Правда, переговоры о транзите иранских товаров в Третий рейх велись даже в середине июня 1941 г. Но после 22 июня 1941 г. торговля Германии с Ираном фактически была сведена к нулю.
Нетрудно заметить, что Иран по-прежнему занимал видное место в планах Гитлера по завоеванию мирового господства. Благодаря тому, что СССР предоставил свою территорию для транзита немецких товаров в Иран, германо-иранская торговля достигла наивысших показателей. Иран фактически превратился в сырьевую кладовую гитлеровской Германии, для которой получение иранских стратегических материалов значительно облегчало ведение боевых действий. Однако планы немцев восстановить авиалинию Берлин-Кабул потерпели крах. Иранский шах, следовавший курсу осторожного внешнеполитического лавирования, предпочел не обострять отношения с Великобританией, которая после начала Второй мировой войны болезненно реагировала на все инициативы немцев на Среднем Востоке.
Заняв позицию нейтралитета, правители Ирана тем не менее продолжали симпатизировать Германии. Уже в первые дни начавшейся войны в ходе германо-иранских переговоров министр финансов Ирана М. Бадер охарактеризовал позицию Англии и Франции как аморальную и непопулярную среди нейтральных стран, выразив при этом уверенность в том, что германские претензии на Данциг и коридор являются совершенно справедливыми[286].
Первые победы вермахта еще более подняли престиж Третьего рейха в Иране. С каждым днем среди иранцев крепла вера в то, что Гитлер способен принести им свободу от английского господства. В Тегеране полагали, что пока в Европе полыхает пламя войны, Германия не представляет угрозы Среднему Востоку. По мнению иранских лидеров, угроза могла исходить либо от Москвы, либо от Лондона. В Иране считали, что подписанный 23 августа 1939 г. пакт Риббентропа – Молотова развязывает руки северному соседу, т. е. в ситуации, когда державы «оси» и страны западной демократии вступили в смертельную схватку, уже никто не помешает большевикам воплотить в жизнь свои экспансионистские планы мировой революции на Востоке. Превентивные меры в отношении СССР примет Великобритания, что в конечном счете приведет к началу боевых действий между британскими войсками и Красной армией. И, скорее всего, ареной этих боев станет территория Ирана. Именно такого варианта развития событий пытался избежать Реза-шах.
Действительно, план нападения на Советский Союз с юга как часть общего плана войны против СССР в том или ином составе европейских государств, которые при помощи всех родов войск должны были действовать с территории Турции, Ирана и Афганистана, возник у англичан еще за несколько месяцев до начала Второй мировой войны. В записке главнокомандующего союзными сухопутными вооруженными силами Франции и Великобритании генерала Гамелена на имя председателя Совета министров Франции Рейно от 22 марта 1940 г. говорилось о возможности наземных боевых действий с северо-восточной стороны Ирана, для чего предлагалось добиться согласия иранского правительства на участие в операции по совместному нападению на СССР. Для бомбардировки Баку союзники рассчитывали заручиться согласием Реза-шаха на строительство в северном Иране авиабазы или получить право на пролет через территорию Ирана английских тяжелых бомбардировщиков