Приготовлю завтрак так, чтоб он был довольный,

это ведь такой пустяк, труд не подневольный.

Я люблю его, люблю, брошу в печь полено,

и к обеду пригублю пыльное колено.

Буду думать я о нем, когда занят он конем.

Он опять умчится вдаль, приготовлю ужин.

Женский труд – мужчине дань, коль мужчина нужен.

Он прискачет весь в пыли, мысль за горизонтом.

Я верну, из той дали, когда будет сонным.

Буду думать я о нем, когда занят он конем.

Вот он сыт. Шатер. Полог. Мышцы в полудреме.

Он красиво очень лег, но душа на стреме.

Я к нему прильну душой, с самой милой лаской,

он любимый и большой, он утонет в сказке.

Буду думать я о нем, когда занят он конем.

17 февраля 2003

***

Звоню тебе как в первый раз.

Узнал меня, но удивился.

Ты ждал звонка, любви рассказ

недели две. Звонок забылся.

"Привет! Привет! А ты одна?

Сегодня точно будешь дома?

Давно нигде ты видна,

А без тебя тоскливо, томно".

Проходят дни, года, недели,

проходит быстро наша жизнь,

без поцелуев и постели,

но вдруг звонок: "Меня дождись!"

Не знаю, право, но так надо,

чтоб был один ты навсегда.

Ты позвонишь и скажешь: «Надо,

ты как всегда моя звезда".

Мы где-то были и так долго.

Ты где-то там, я где-то тут.

Весь разговор пройдет без толку.

Любви надежды не растут.

Я не хочу тебя коснуться,

поговорила, вот и все.

Ты стал забытый мой касатик.

"Ну, позвони, привет, еще".

3 марта 2003

***

Нет, мы с Вами не встречались,

не бродили под луной.

Вспышкой молнии венчались,

но не с Вами, был другой.

Был другой такой хороший,

но его сменил другой.

Нет, меня, и он не бросил,

помню радугу дугой.

Радугу сменил друг Осень,

и опавшая листва.

"Долго он был?" – кто-то спросит.

Снегу я была нова.

А один весной заметил,

но другой перехватил,

Летом он меня приметил,

и фигуру все хвалил.

А потом я изменилась,

а потом пошли дожди,

и с грозою появились

очень милые цветы.

10 апреля 2003

***

Влюблюсь, не влюблюсь, не влюбляюсь

сегодня и завтра, вчера.

В одежды надежд погружаюсь,

и тихи мои вечера.

Все жду Вашей забытой строчки,

все жду из конверта печать,

все жду Вашу грудь без сорочки,

и хочется просто кричать.

Услышь, позови иль окликни,

замолви собой предо мной.

Тогда и счастливые лики,

устало уснут под луной.

16 апреля 2003

***

А я люблю быть дома каждый миг,

когда в том доме есть и мой любимый.

Люблю я твой орлиный, дикий вид.

Ты так хорош, почти невыносимый.

А перья птиц – уютное гнездо,

похожее оно на одеяло,

в нем можно утонуть совсем легко.

А где же затерялись весла яла?

Морской покой в тиши небесных стен,

и плеск вина из хрусталя бокала,

как много притаилась в нем измен,

так много и вина к губам стекало.

18 апреля 2003

***

Как ты опять неосторожен,

летишь на желтый солнцепек,

не видишь брошенную брошку,

и одуванчика цветок.

Какой ты весь сегодня милый,

как мне приятен облик твой!

Не делай царственную мину,

ты улыбнись, и вот, вот, вот…

Ты словно герцог лучезарный,

ты словно воин знаменит,

ты как полковник очень бравый,

ты словно батюшки зенит.

Ты без погон, но так похоже,

что на плечах твоих заря.

Ты сам как царственный вельможа,

мне брошку желтую даря.

А их сегодня очень много,

на всех газонах желтый крик.

Но где тюльпаны, их трогай,

там желтый отблеск не горит.

23 мая 2003

***

Скульптура Ермака давила мощью

огромной глыбы, древностью лица.

Вдали виднелись трубы, как-то молча,

а рядом шла фигура молодца.

Пальто на нем сидело мешковато,

растянуто лишь было на плечах.

Он девушку держал чудаковато,

учил ее быть сдержанней в речах.

Решал он с ней по физике задачи,

вот так спокойно, прямо на ходу.

Коль не было любовной в ней отдачи,

так хоть умом была бы с ним в ряду.

Он мог поднять ее над всей землею,

и это было все разрешено,

но не были они одной семьей,