Так поделитесь, я серьезно!'

И меч взлетает из-под ряс.

Событие вполне курьезно,

шут перед принцем жестью тряс.

Опять вода бурлит, вскипая,

а пена бодростью томит.

Шут полюбил, а страсть слепая

едва ли Нину утомит.

Их трое плавает страдая,

и меч, как шашка – наголо.

Тут Нина в панику впадает,

ей, право слово, нелегко.

Они умны, довольно живо

втроем встают, идут из волн.

Их сладострастие явно лживо,

И тот, что принц и шут – не вол.

Однако ладно, трое – голы,

и в полотенцах держат путь.

Но жизнь таит в себе приколы.

Дверь приоткрылась, пусть чуть- чуть.

За дверью дама с нетерпением

сказала: 'Шут, иди за мной!'

Вздохнули двое с облегчением,

от дамы шел целебный зной.

Однако дама всем сказала:

'Давайте в воду, господа.

Подать шампанского из зала!

Идемте в воду! Все сюда!'

Уж сил у Ниночки осталось

едва к той пене подойти.

Ее неволили. Усталость.

Ей захотелось вдруг уйти.

Она рванулась к тайной двери,

но из нее идет борец,

качает мышцами, те звери,

готов идти хоть под венец.

Схватил он Нину крепко с силой,

и в воду бросил: пусть плывет.

Один разок купаться с милой,

она и помощь не зовет.

Еще резвятся словно черти,

еще одни кошмар души,

фигуры в пене воду чертят,

а помощи тут не ищи.

Красива Ниночка не в меру,

и чтобы выжить без греха,

ей надо выдумать химеру,

или простого жениха.

Она согласна хоть за черта,

чтоб ей остаться бы самой,

но жизнь в той пене стала черной,

а без той пены жизнь с сумой.

Красив дворец, сверкают окна,

лежит повсюду сердолик.

И волосы у Нины сохнут.

Вид утомлен. Печален лик.

Она на пену не смотрела.

Усталость двигалась волной.

Любовь натянуто звенела

печально порванной струной.

14 января 2004

***

Ты сказал, что хочешь,

что меня он ждешь,

но опять хохочешь,

слов не разберешь.

Это я блондинка,

жгучий ты брюнет,

любишь ты лезгинку,

я люблю балет.

Между нами годы,

долгие века,

хрупкие невзгоды

есть наверняка.

Значит, зреют злаки,

связь других времен,

ты печали знаки

в мыслях не отмел.

Чтобы не мешали

встретиться со мной,

ты препятствий жало

бросил на покой.

2 января 2004

***

Печаль любви. Спокойствие и все.

Мы двое это нежно понимали.

Печаль тумана просто повесит,

а мы сегодня страсть свою поймали.

Заволокла печаль мои глаза,

ушли за поворот потоки мыслей.

Леса стояли, словно бы леса,

но были чистотой снегов умыты.

Кристальность чувств, свобода и покой,

не просто повседневные заботы,

когда вдвоем, то значит не изгой.

Из веток в вышине сияли соты.

Какое чувство просто волшебства,

заполонило мысли, словно медом,

в нем таяли проблемы естества,

и не звучали серебристой медью.

А пелена печали как туман,

она пройдет среди небесной тверди.

Да, просто, ты сегодня был гурман,

и проявил в любви свою же верность.

Печаль любви. Спокойствие и все.

Мы двое это нежно понимали.

Печаль тумана просто повесит,

а мы сегодня страсть свою поймали.

16 февраля 2004

***

Крылья стрекозы,

дым вьет из трубы,

ясен небосвод,

пруд замерзших вод.

Снова я и ты,

снова мы не мы,

скучно так, пойми,

грусть мою уйми.

Перебор любви,

недобор любви.

Я не стрекоза,

слез моих роса

вспыхнет возле глаз.

А ты быстро слазь,

сгинь с моей судьбы,

мы же не столбы,

снова я и ты

стали дружно – мы.

Перебор любви,

недобор любви.

Стрекозы букет,

лепестков просвет,

и любви амур,

он в букетах бур.

И холодный свет,

как любви привет.

Когда я и ты,

одним словом – мы.

Перебор любви,

недобор любви.

17 февраля 2004

***

Кольцо, два кольца, оба круглые,

намек на судьбу, ой, ой, ой!!

Шаги по ковру в загсе гулкие,

но всякой свободе – отбой…

Быть первой на чьей-то дистанции,

ответственность, царская честь,

быть первою частью субстанции,

поверьте, проблем здесь не счесть.

И радость, и горечь, и праведность,

и счастье, и важность, и боль,