– Коль, ты бы пообщался все-таки с народом, а то люди волнуются. И вообще ты с ними ведешь себя как-то не так.

– В смысле?

– Ну, холодно как-то. Нет, вроде все нормально, не грубишь, не хамишь, но как-то отстраненно. Вроде бы и лечишь их, и спокойно со всеми разговариваешь, и помочь готов всегда, но все равно как-то все не так. И смотришь на них как на детей малых. Вот со мной и с девчонками ведешь себя нормально, а как с ними начинаешь общаться – так превращаешься в ледышку.

– Да понимаю я все, Миш. Но ничего с собой поделать не могу. Я ведь два года находился в одиночестве. Не совсем, конечно. Но девчонки – они как бы одно целое со мной, я их как чужих не ощущаю. А тут сразу куча новых, посторонних людей. Честно говоря, меня это здорово напрягает. Отвык я от людей совсем. Понимаю, что это надо ломать и сближаться как-то с ними, ведь нам теперь вместе жить, но перебороть себя получается с трудом. Хотя со временем, надеюсь, все встанет на свои места. Ты там поговори с ними, объясни. Все наладится, пусть потерпят. Ладно, Миш, пойду я в рубку, Инга, наверное, заждалась. Пора уже отправляться.

Из системы ушли совершенно буднично. Я думал, у меня будут какие-то переживания, – нет, ничего. Может, потому что собираюсь сюда вернуться, и, похоже, не один раз? А вот каково сейчас моим волонтерам? Надо пойти успокоить.

Я прошел в кают-компанию. На удивление, все отнеслись к уходу из Солнечной системы спокойно. Все разбились по интересам, вернее, по возрасту и о чем-то беседовали. Вообще-то возраст у них у всех был примерно одинаковым, но те, что уже омолодились, кучковались отдельно, а старички отдельно. Много я говорить не стал. Сообщил только, что мы покинули Солнечную систему и направляемся к их новому дому. Пообещал еще раз ответить на все их вопросы потом, всем сразу, пожелал приятного времяпрепровождения и ушел. Да, надо как-то вливаться в коллектив. А то я веду себя как всамделишный император, осталось только трон установить и забраться на него. Доведу ситуацию до того, что они от меня сами шарахаться станут, – как жить буду?

До выхода из гипера, все пять дней, только и делал, что одних доставал из капсул, других укладывал, но омолодил всех. Конечно, я никого не омолаживал, я не Господь Бог, просто привел в порядок их внутренние органы, почистил сосуды, восстановил клетки кожного покрова, поработал с волосяными луковицами, ну и так, по мелочам. А остальное организм сам сделал. И моложе они не стали. Если только телесно. А так все прожитое осталось с ними. И хорошее, и плохое, и радости, и горести, и потери, и приобретения. Хотя, конечно, телесная молодость накладывала на их поведение свой отпечаток. Да по-другому и быть не могло. Ничего, вот освоятся они немного – и хрен их отличишь от сверстников, а пока да, прожитые годы дают себя знать. Как-то непривычно видеть столько молодых и очень серьезных лиц. Все-таки молодежь долго оставаться серьезной не может, а они серьезны всегда, только иногда на чьем-нибудь лице мелькнет улыбка, и все.

После ухода во второй прыжок я собрал всех в кают-компании. И тут уж они взялись за меня всерьез. Вопросов и предложений было множество, хотя я ожидал худшего. Но многое они уяснили для себя из тех баз, что им закачал Никитич в процессе лечения. Инструкцию по работе с симбионтом они выучили, историю и законы империи Атлан тоже. Кое-что он дал по Содружеству. Да и девчонки им многое рассказали. Берта с ними не очень-то общалась, а вот Кини болтала не переставая. Да и Инга много рассказывала о своей планете. Так что особо экстравагантных предложений и дурацких вопросов не было. Во всяком случае, навалять пиндосам и сделать Россию великой державой не предлагали. Люди все-таки были серьезные и умудренные жизнью. Хотя робкие предложения как-то помочь России были. Но на вопрос – чем помочь и как это сделать так, чтобы сохранилось то хрупкое равновесие, что существует сейчас на Земле, – ответить никто не смог. Довольно долго обсуждали будущее уже нашего государства. То, что все население этого государства находилось на этом корабле, они уже знали, и это их не очень-то и смутило. Все-таки жизненная закалка у них была очень хорошей. Ну, так все они прошли послевоенные годы разрухи и восстановления страны, а некоторые и в войне успели поучаствовать. В Великой Отечественной, а кое-кто и в афганской.