Я не одеваясь подошел к ней, обнял и приник к ее губам. Она ответила на мой поцелуй. Поднял и отнес на кровать. На станцию я сегодня так и не попал.

Посреди ночи Дина поднялась и стала собираться.

– Ты куда? – удивился я.

– В капсулу, учиться. Утром дед придет. Пусть он меня застанет в капсуле, а не у тебя в постели.

– Во сколько он подойдет?

– Сразу после восьми.

– Хорошо, буду иметь в виду.

Я проводил ее вниз и уложил в капсулу. Утром, в восемь, я уже был в приемной. А минут через пятнадцать заявился Гир.

– А где Дина? – с порога спросил он.

– В капсуле, учится. Впрочем, ей уже пора бы и подняться, если она не собирается остаться без завтрака.

– Я ее подниму, – сказал он и прошел в процедурный зал. – Все, поднял. А что за девушка лежит в соседней капсуле?

– Этой девушке уже под сотню лет, – улыбнулся я, – после пластики восстанавливается. Через пару часов будем поднимать.

– Понятно. Дина много рассказывала о твоих методах лечения. Очень впечатляет.

– Надеюсь, она усвоит все эти методы. Скрывать я ничего не собираюсь.

– Но это же твои собственные наработки.

– Ну и что. Дине они пригодятся при работе в клинике, а мне не жалко.

– Спасибо.

Тут к нам вышла Дина и поцеловала деда.

– Дина, иди наверх и перекуси что-нибудь. У тебя есть полчаса.

Она тут же убежала.

– Как она тебя слушается, – удивился Гир, – со мной спорить бы начала.

– А чего со мной спорить? Я сразу предупредил: опоздает хоть на минуту, тут же выметается. До девяти как раз полчаса. Станет много болтать – до обеда будет голодной.

– Строго ты с ней. Ладно, вижу, у вас дело идет, так что я пойду.

– Хорошо, пока.

И чего приходил? Думал застать нас в постели? Ну и застал бы, дальше-то что? Дина девушка совершеннолетняя, да и я не ребенок. Так что делаем что считаем нужным. Да и бог с ним, приходил и приходил. Потом у Дины узнаю.

Так минула декада. Весь день я обучал Дину и занимался пациентами, вечера мы проводили в постели, а на ночь она убегала учиться. Потом было два дня отдыха от учебы, и она их провела у себя дома. Вернее, не дня, а две ночи. А днем, естественно, работала. Я ей уже доверял лечить несложных пациентов. А на второй декаде переложил на нее практически всю работу клиники. Только в особо сложных случаях подключался сам. Для этого определил два дня в декаду. Все остальное время я проводил в доке.

Чтобы создать с нуля полностью работоспособный искин шестого поколения, мне понадобилось два месяца. Искин шестого поколения Содружества. А вот потом я взялся за апгрейд этого искина. Как я только над ним не изгалялся, чего только я не делал. Я добился того, что искин двенадцатого-четырнадцатого поколения у меня был размером не в шар метрового диаметра, как искин восьмого, а всего в пятнадцать миллиметров. Вычислительные мощности были сумасшедшими, а потребляемое количество энергии мизерным. Всем были хороши мои искины, да только личности они не имели. Обычные бездушные машины. Даже моя Марфа, мой научный искин, имела зачатки личности, а эти не имели. И вроде все делал правильно, но ничего не получалось. Афра клялась и божилась, что не знает, в чем тут дело. Только и твердила: пробуй еще, пробуй еще, обязательно получится, обязательно получится. Но не получалось. В конце концов я создал кластер искинов и установил их в своем корабле. Старшей над ними поставил Марфу – у нее хоть какая-то личность была. Теперь она отвечала за весь мой корабль, хотя могла обслуживать всю станцию – мощности хватало. А размером он был в двадцать сантиметров, вернее – куб с ребром в двадцать сантиметров. Я этот куб спрятал в рубке, в стене за бронеплитой. А старый так и остался торчать на своем месте, но был от всего отключен. Я все равно надеялся, что рано или поздно у меня получится создать искин с личностью. Конечно, о таком, как Жук, я даже и не мечтал. Но ведь в Содружестве как-то могли это делать, Марфа тому пример, и я должен научиться. Я чувствовал, что мне не хватает чуть-чуть, самой малости. Но как к этому «чуть-чуть» подступиться – не понимал. Я решил сделать перерыв и отдохнуть. Может быть, тогда и прояснится в голове.