– Он у нас в рыцаря решил поиграться – вступился за девушку против трех мордоворотов, – встрял парень с задиристым взглядом, взлохматив и без того непокорную шевелюру Макса Баламута.

– Вот такой я мазёвый воробей, – хвастливо заявил тот, улыбаясь во все зубы.

– Я ему сколько раз талдычил: сначала мясо надо нарастить, потом сальцем обернуться, ну, а потом и в рыло сможет дать, кому надо, – вставил свои пять копеек лысый парень.

– И страдать отдышкой пока до гаража струячишь! – благодушно поддел его самый взрослый из всей компании Леха Хоббит.

Глеб познакомил парней между собой и только Ждан, самый занозистый, окинул Зхара настороженным взглядом сквозь прищур. Зак не стал заморачиваться – есть что спросить – ответит. Весь остаток ночи он провели вместе. Захар прислушивался, приглядывался, пытаясь докопаться до сути каждого. С удовольствием отметил, с каким уважением парни говорят о Миле. Надо отдать должное Глебу – это он так позиционирует свою жену. Зак слушал их шутливые препирательства и вспомнил себя когда-то такого же бойкого и задорного. Он от всей души, по доброму, завидовал Глебу, радуясь, что злой рок обошел его стороной. Ведь он, Зак, вряд ли станет таким, как прежде – колония оставила неизгладимый след на нем. В его силах лишь снова стать Человеком, после всего пережитого.

Вернулись лишь под утро в приподнятом настроении. Понятно, ни о какой бане и речи не шло – оба завалились в квартиру и рухнули спать, как были. Но дети на то и даны, чтобы не вникать в нужды взрослых и жить в своем мирке. Так, по крайней мере, казалось Заку, когда маленькие слонята начали топать с утра пораньше, никого не стесняясь. Услышав голоса взрослых в кухне, Захар понял, что это не просто неуважение к участи гостя, а норма поведения даже при родном отце, пусть и страдающем с похмелья. Беркутов содрал себя с дивана и потащился к ним. Он повалился на противоположный от Глеба стул, и перед ним тут же на столе возникла бутылка холодного пива.

– Мила! Ты – сокровище! – восхищенно отблагодарил Зак и приложился к живительному напитку. Та со значением «чтоб вы делали без меня» стрельнула глазами на парней и продолжила готовить завтрак. Или уже обед?..

Сытная еда, бодрящий душ и еще одна бутылка пива воскресила их из мертвых. Вышли покурить и Захар завел речь, о чем он кумекал еще с ночи:

– Когда меня заперли, я просил тебя продать мой мотоцикл и кое-какие вещи, – начал он. В то время старую Яву сменил довольно ушатанный, но доведенный до ума дрэгстер уже тогда умелыми руками Зака. Ну, и так, по мелочи… Глеб кивнул, он был готов к этому разговору:

– Я так и поступил: вырученные средства вложил в государственные облигации и за все это время набежал приличный процент.

– Насколько приличный? – уточнил Захар.

– На мотоцикл хватит, – заговорчески ухмыльнулся тот.

И понеслись изменения в жизни Буркутова с головокружительной скоростью. Временами ему казалось, что он оседлал дракона, который мчит его, сломя голову, не поддаваясь никакому контролю и управлению.

Первым делом он наведался к Вепрю. Увидел его при свете дня – и впрямь у того нет одного глаза. На шее висит кабаний клык на кожаном шнурке. Захар не будь дураком, сложил все увиденное воедино и выдал заключение:

– Охотник?

– Был, – подтвердил тот. – Мне тогда здорово досталось, чудом жив остался. Теперь вот рисую. Пойду, воды наберу, а ты глянь пока работы, – положил перед ним папку с эскизами, взял чайник и, хромая, вышел из комнаты.

Работы – потрясные! Что ни рисунок, то – шедевр! Он словно видит объект целиком со всех сторон сразу и передает его на кожу в трехмерном изображении. «Я вижу всю картину третьим глазом», – отшучивался он. Зак не знал, что конкретно хочет набить. Надо перекрыть старые портаки – вот основная задача. Он обнажил руку по просьбе мастера, позволяя тому осмотреть весь фронт работы. Затем тот принялся рисовать на бумаге, попросив Захара заварить чай. Вот так, без затей. Мол, кружки и остальное найдешь в шкафу. Заку импонировала такая простота в общении. Через некоторое время появился эскиз. Беркутов немного опешил, но принял такой вариант: королевская кобра обвивала руку, скользя от запястья до плеча, и вверху шипела, раскрыв капюшон, готовая к смертоносному броску в любую секунду. Круто, мощно, живо. Рома посоветовал набраться терпения – далеко не один сеанс потребуется для выполнения всего изображения. Обговорили стоимость, сроки. Покурили и преступили, не откладывая в долгий ящик.