Вот ты, мол, будешь обычным парнем, а ты – говном и не смей противиться. Высшие силы уже приняли решение, отныне быть тебе мусором под ногами людей.

Возможно, есть где-нибудь специальные кастинги, просто нам о них ничего не известно. Наверняка кто-нибудь об этом знает, просто нам никто никогда не рассказывал. Ну а как, ведь всё решено: мы отбросы, раковая опухоль на таком чистеньком и правильном обществе.

Но нет, всё гораздо проще и прозаичнее. Сами люди придумали определения, загнали себя в рамки и решили, что так будет считаться нормально, а вот эдак – нет.

Вот только жизнь распорядилась иначе. Все эти чистенькие, правильные человеческие судьбы оборвались в один миг. За всё то время нашего скитания, удалось наткнуться лишь на один островок нормальности. Тот самый посёлок «Новая Жизнь».

Честно говоря, я именно по этой причине не стал возвращаться и мстить. Зачем?

Нас всё равно никогда не примут в этом мире. Хоть всю землю дважды обойди, каждый раз мы будем натыкаться на несправедливость, страх и ненависть в человеческих глазах. Такова наша судьба, что в прошлой жизни, что в будущей.

Так зачем противиться, смысл грести против течения, когда можно расслабиться и получать удовольствие.

И я очень надеюсь, что ближе к Москве мы сможем отыскать подобных себе, сбить из них стаю, чтобы ни один «нормальный» человек, даже не подумал сунуться к нам со своими советами.

Снегоход Мутного вдруг остановился. Я даже не сразу заметил за своими мыслями, что с периферии слуха пропал звук его двигателя. Вообще, меня Лена за плечо потрепала, привлекая внимание.

– Вы чего? – спросил я, после того как развернулся и подъехал к товарищам.

– Он говорит, там хуй какой-то живёт, и что лучше к нему не соваться, – кивнул затылком на Петра Мутный.

– Чё за хуй? – уточнил я.

– Да псих один, – неопределённо ответил пацан. – Он на войне был, когда всё случилось, видимо, там окончательно крышей поехал. Двоих наших пацанов убил, когда они жратву по округе собирали.

– И с чего ты решил, что он нам что-то сделает? – уточнил я.

– Да я ничего не решил, просто предупредил, – буркнул в ответ он.

– Ладно, дальше рассказывай.

– Ну мы решили его ёбнуть, отомстить типа, да и вообще от греха подальше. В той стороне посёлок почти весь целый остался, вот он его типа своим считает. Короче, собрал я пацанов и решил на него охоту устроить. В итоге всё наоборот вышло: едва ноги унесли и ещё трое наших там осталось. У него там всё в датчиках каких-то, ловушках разных. Говорю же, псих.

– Чё думаешь? – спросил я у Мутного.

– Хули тут думать, у нас топлива край до посёлка этого, дальше только на хую галопом, – пожал плечами тот. – Здесь три логова поблизости, твари злые, голодные…

– Сами разберёмся, – отмахнулся я. – Чё мы с одним психом, что ли, не разберёмся?

– Кажется, он уже знает, что мы здесь, – с задумчивым видом добавила Тоня. – И похоже, я догадываюсь, как он о нас прознал.

– Хочешь сказать…

– Да, – перебила меня девушка, – он нас слышит.

– Готовься хуй глотать, педрила! – внезапно для всех заорал Мутный, а затем с улыбкой повернулся к Тоне: – Ну чё, как думаешь, услышал?

– Блядь, Мутный, ты в натуре долбоёб, – покачала головой Лена. – Она же его не видит.

– Так, с этого моментапизди́м поменьше, – поморщился я. – Мутный, давай, подтягивай зверушек к границам посёлка, попробуем вытянуть этого психа на прямую видимость.

– Ща замутим, – с довольной рожей потёр ладони друг о друга кореш.

Я прикрыл глаза, и частицы послушно показали мне то, что происходит в посёлке. Однако никакого человека обнаружить не удалось. Возможно, он скрывался где-то в здании, а проверять каждое не было ни времени, ни уж тем более, желания.