Вижу, вы слушаете меня внимательнее, чем раньше. Думаю, мне стоит рассказать об этом инциденте поподробнее. Накануне, перед происшествием, у завода кончились запасы мяса, необходимого для производства корма. Склады пустовали, а новые поставки ожидались не раньше, чем через неделю. Пришлось распускать рабочих по домам и поставить на «стоп» конвейерную ленту. Вот только утром следующего дня фабрика вновь заработала. Чёрный смог повалил из труб, душа прохожих и заволакивая солнце. Удивлённые рабочие устремились к воротам здания, радостно переговариваясь. Они переступили порог завода и больше не вернулись обратно.

Но один из грузчиков проспал. Он явился на фабрику только к обеду. Это спасло ему жизнь, но, к сожалению, не рассудок. Он был удивлён, обнаружив на складе огромные куски аккуратно упакованного мяса, завёрнутого в белоснежные обёртки. Но куда более его поразила гнетущая тишина, не нарушаемая оживлёнными голосами и лязгом инструментов. Все словно испарились в одно мгновенье, оставив огромного железного монстра работать самого по себе. Сколько он ни пытался звать товарищей, ответом был шум установок и свист пара, вырывающегося под давлением из щелей труб.

Обескураженный и напуганный, грузчик стал спешно возвращаться назад. Но на полпути через сортировочный цех его взгляд приковали туши мяса на крюках, что не спеша поочередно подавались внутрь обрабатывающего отсека. Что-то в них приковало внимание, заставив вглядеться. В следующую секунду из его горла вырвался вопль ужаса. Бедный грузчик, констебль, местный главврач, мэр и некоторые, согласившиеся прийти по своему незнанию, потом долго не могли отойти от шока. Даже местные газеты обошлись кратким очерком и списком жертв, не решаясь поведать подробности. Абсолютно ненужная цензура, как я считаю. В маленьких городках, подобных этому, у каждой стены есть рот и уши, хи-хи.

Думаю, вы уже догадываетесь, что они увидели на тех железных крюках. Людские тела с содранной до мышц кожей и отрубленными головами. Часть готового человеческого фарша была упакована в баночки с кормом и готова к доставке. Те же несчастные, что не успели попасть под тесак неведомого монстра, валялись большой кровавой кучей. Со снятой кожей, вывернутыми внутренностями, разорванными сухожилиями и раздробленными костями. Голые, грязные, с гримасой невообразимой боли, навсегда запечатлённой на их лицах, они представляли собой жалкую пародию на скот, готовый разойтись по цехам. Кто сотворил с ними это? Неизвестно. Несколько существ или одно, очень мощное и злое, не имеющее права называться человеком, проникло на завод и ушло оттуда незамеченным, оставив после себя след из обезображенных трупов.

Трудно описать, какой начался хаос. Город наводнил ужас. На Площади Пяти Столпов собирались разъярённые толпы людей. Они требовали дать им свободу, что отнял у них Джедедия много лет назад. На счастье Ван дер Брумов, треть населения состояла из их приспешников – таких же ворожей и магов. Быстро подавив недовольство, они собрались в родовом поместье и целую ночь решали судьбы людей. Вердикт был следующий: каждый, кто хочет покинуть Ливингстон Бэй, имеет на это три дня. При этом вернуться назад у них больше не будет возможности.

Давя друг друга и хватая всё, что могли унести, люди толпами устремились через гнилую топь прочь из края, где мрёт всё, что дышит жизнью. Некоторые машины были так нагружены, что уходили под торф, унося с собой людей. По истечению срока, словно велением высших сил, многострадальная дорога через болота рухнула, погребая запоздалых беженцев. Ливингстон Бэй на долгие-долгие годы оказался отрезан от внешнего мира.