– Алекс, мне нужно что-нибудь очень холодное. Не лед – он быстро растает. Габби, помоги ее раздеть. Хотя нет, создай световой барьер, чтобы нас никто не увидел. Даже с ближайшего места Силы. Майкл, тогда ты помоги раздеть Виту.

– Ты вообще соображаешь, что делаешь? – воспротивилась Ги, не позволив стянуть свитер. – Она вся дрожит. Ее нужно согреть, а не морозить еще больше.

– Выполняй! – приказал и взглядом попросил помощи у Майкла. Он оттащил мага Света в сторону и подтолкнул к ступеням, а я вернулся к раздеванию новенькой. – Вита, ты ведь этого хотела. Радуйся, я выполняю твое желание. Вот же... она меня не слышит! Хью, разбуди.

Мелкий присел на корточки и приложил окровавленный палец ко лбу стихийницы. Она вздрогнула. Слабо замычала. Я же начал стягивать с нее уже сапоги и штаны, оставляя в одном нижнем белье.

– Отвернитесь, – бросил ребятам, и те встали к нам спиной. – Девушкам не нравится, когда на них глазеют. Да что ж такое?! – похлопал я Виту по щекам. – Хью, еще раз – она не очнулась.

Мелкий применил магию Крови, и девушка снова содрогнулась. Ресницы затрепетали. Грудь начала вздыматься от тяжелого дыхания, а губы слегка приоткрылись.

– Слушай сюда, – наклонился я к ней, схватив за подбородок. – Новенькая, я тебя раздел прямо на улице, положил на голые камни, и на нас все смотрят. А сейчас я начну тебя лапать.

Она вяло пошевелилась. Всего миг – и распахнула глаза, тут же убирая с нас желтую защитную пленку, которая высасывала из нее много сил. Отлично!

– Если честно, видок так себе. Грудь бы побольше, да ноги подлиннее. Знаешь, и подкачаться не помешало бы, а то жирок...

– Ли, – охнула вернувшаяся Алекс, расслышав мои последние слова.

– Правда – штука жестокая, – я пока не собирался ничего объяснять и забрал принесенные камни.

Вита спохватилась. Она попыталась меня оттолкнуть, даже успела немного отползти, однако я обхватил ее за плечи и прижал к своей груди. Вдобавок надавил коленом на ноги девушки, чтобы не сбежала раньше времени.

– Куда собралась? Я еще не закончил.

– Отпусти, – прорычала, и в глубине зеленых глаз полыхнул огонь.

– Тебе случаем не холодно? А если так? – с издевкой спросил я и приложил к оголенному животу стихийницы камни, от которых у меня чуть не онемела рука.

Новенькая содрогнулась. Зашипела дикой кошкой. Она на пару мгновений обмякла, будто утратила возможность бороться, однако вскоре снова начала сопротивляться. Правда, не кричала и не звала на помощь. Лишь царапала меня, отталкивала, извивалась змеей да стягивала мою ладонь со своего живота. Я же намеревался довести начатое до конца, потому наклонился ниже:

– Если не согреешь камни, то раздену полностью. Ну как, слабо?

– Отпусти! – не на шутку разозлилась она, и ее пальцы засветились оранжевым.

– Что, испугалась? – продолжал говорить с той же интонацией, добиваясь более сильной эмоции, и шепнул на самое ухо: – Да ладно, зачем упираешься? Я понял твой намек и не против заняться этим прямо здесь. Отличное место, не считаешь? И зрителей почти нет. Не беспокойся, они без разрешения не станут поворачиваться.

В зеленых глазах блеснула ярость, а кожа Виты заискрилась алым. Получив желаемое, я убрал колено с ног и обнял ее.

– Прости, – сказал, погладив девушку по спине. – Сам не понимаю, что на меня нашло. Ты только не бойся, тебе никто не причинит вреда.

Вот только стихийница продолжала злиться. Она не отреагировала на резкую смену поведения, но и упираться перестала. Пальцы новенькой сжались в кулаки. Грудь начала вздыматься выше. Воздух вокруг нас задрожал, точь-в-точь как в знойный день над асфальтом. Стало душно. Я ощутил источаемый Витой жар и чуть не отдернул руки, боясь обжечься, однако прижал ее крепче, точно понимая, что дикое пламя, готовое вырваться наружу, причинит вред не только мне, но и своей хозяйке.