– Ее нет, Миш! Поднялась в ее комнату, чтобы позвать на ужин, а кровать заправлена. Вещей нет. Я видела, что с ней что-то не то творится. Как тогда в больнице она ушла в себя. Психолог говорил, что могут быть рецидивы и все зависит от нашей заботы и внимания. Эта девочка столько пережила. Потерю ребенка, любимого, его предательство. Даже страшно представить, что она может что-то сделать с собой. Нужно срочно позвонить в полицию!

– Все нормально, – поцеловал в висок Лёсю и прижал к себе. – Нашел я твою беглянку. Выходи, – махнул Оле. Она виновато вылезла из машины.

– Оль, ну куда ты собралась?

– Простите, тетя Лена. Я больше не буду убегать от вас.

– Ладно. Пойдемте ужинать.

Оля проскочила вперед, а Лена продолжала стоять зажмурившись, обнимая меня, и прижимаясь к груди.

А мне не хотелось двигаться. Наказание, что я устроил ей, сейчас кажется выходкой подростка.

– Ты меня простил и не обижаешься больше?

– Простил.

– Не делай так больше!

– И ты. Лучше отвлекай меня от работы и советуйся со мной по любому вопросу. Как раньше.

– Хорошо. Я чуть с ума не сошла, боялась, что ты приедешь и объявишь о разводе.

– Не дождёшься. А меня сегодня кто-нибудь кормить будет? Или мы продолжим стоять в гараже?

6. Глава 5

Все наконец вернулось в привычный строй.

После ужина мы решили устроить просмотр приглянувшегося фильма. Только слегка напрягало присутствие за столом Ольги.

Я прокручивал в голове ее признание, то, что ей пришлось пережить и на душе кошки скребли. За всю жизнь мне ни разу не приходилось встречаться с подобным дерьмом. Казалось, что сейчас другое время, и такое могло твориться только в далёких девяностых.

Мы с Леной не раз бывали в детских домах. Оказывали шефскую помощь. Дети были открытые, общительные. Возможно это просто красивая картинка, которую нарисовали для спонсоров, а в действительности там кромешный ад? А возможно так «повезло» Ольге.

– Оля, в каком ты детском доме была? – вилка с запеченным мясом замирает возле рта, а она напрягается. Но называет номер. – Это в деревне?

– Да. Зачем вам?

– Хочу пообщаться с директором. Может им помощь нужна.

– Отличная идея, Миш, – Лена трогает мою руку. – Мы там ни разу не были.

– Вы реально занимаетесь благотворительностью? – скептически настроено спрашивает Оля. – Типа приедете, кинете деткам шоколадку, как кость собачкам, и свалите в свой богатый уютный мирок, чувствуя себя богами милосердия? – такая агрессия со стороны милой и покорной девушки, – удивляет. У ангелочка проклюнулись рожки?

С другой стороны это реакция кажется более настоящей. Обиженный ребенок с изуродованным детством выпустила иголки.

– Оль, ну зачем ты так? У нас есть возможность, почему мы не можем помочь тому, кому она больше всего нужна?

– Потому что к нам приезжали именно такие, – она прикрывает глаза, сжимая кулаки. Словно борется с демонами. – Простите, я на самом деле про вас так не думаю. Просто накатило что-то, – тихим покорным голосом говорит она.

Отвернувшись к окну, грызет ногти.

– Можно я пойду в комнату?

– Да, конечно, – растерянно отвечает Лена. – Мне кажется ей и в детском доме было несладко. Я даже не знаю. Мы с таким не справимся. Нужно как-то аккуратно предложить ей пройти курс у психолога. Раз взяли ответственность за Олю.

– Ты права. Сами мы не справимся, пусть занимаются специалисты. И давай хоть ненадолго сменим тему?

Лена рассказывала о своей работе, о новом заказе, попросили украсить сад к свадьбе.

Я представляю, как маленькая девочка боялась засыпать.

Леся в том возрасте тоже не спала по ночам, особенно, когда звала подруг с ночёвкой. Но причина была другой. Из ее комнаты всю ночь раздавался девичий смех, шушуканье, обсуждение мальчиков, драка подушками.