"Неужели я тебя задела тем, что посылала [к тебе]? А тебе, я вижу, не любо. Если бы тебе было любо, то ты бы вырвался из-под [людских] глаз и примчался… Может я тебя по своему неразумию задела, если ты начнешь надо мною насмехаться, то судит [тебя] Бог и моя…"

Тут переведено дальше как "худость", в оригинале – то же самое слово. Но худой – это же плохой в разных смыслах. Так что я бы перевела как "моя беда", "мое несчастье", как-то так. То есть тебе осуждением будет моя беда.

Я вам только что напомнила Татьяну с Онегиным. Тут девушка опасается, что он начнет над ней надсмехаться, что она проявила свою любовь к нему. Возможно, у него есть письменные доказательства ее любви, не считая данного конкретного письма, возможно, у них была в прошлом любовная переписка.

Тут можно обратиться к западно-европейской культуре, где шантаж любовными письмам был, мягко говоря, распространен. Поэтому при разрыве отношений считалось нормой поведения для приличного человека вернуть эти письма, иначе ты просто можешь шантажировать ими.

Мне тут дали вариант, что "моя худость" – это книжное христианское самоуничижительное обозначение себя. Тогда получается перевод – судит тебя Бог и я. Ну, может быть и так. Но нас-то интересует другое: она к нему неоднократно посылала, то есть инициатива, исходящая от девушки, – это нормально. Она неоднократно проявляла свои чувства в возлюбленному, причем через третьих лиц, она к нему посылала, тому есть свидетели такие-то. Иными словами, у них со свободой добрачной любви все в порядке, может быть и отвергнута и женская любовь, и мужская. И случиться такая вот трагедия.

И всегда очень сопереживают наши братья-филологи обоего пола этой безымянной новгородской девушке. И судя по тому, как она богато, выразительно пишет, она не просто образованная, она хорошо образованная девушка, принадлежит явно к одному из высших слоев. И, несмотря на это, она, тем не менее, имеет право на свободные чувства.

И кстати, к вопросу о предложении руки и сердца, о котором мы говорили ранее – вполне возможно, что там упоминается как свидетель человек, который не со свечкой во время секса стоял над ними – добрачный секс, естественно, был в общем разрешен, а просто-напросто записочки им носил. Это самый простой и разумный вариант, чему он свидетель.

Больше того, вам щас экспромтом мысль: может быть, этот свидетель – тот, кто и несет это конкретное послание, почему бы, собственно, и нет.

Короче говоря, ситуация любовных отношений, инициатором которых может выступать как юноша, так и девушка, с возможностью отказа как с той, так и с другой стороны, с соответствующими свидетелями как с той, так и с другой стороны, записочки носили, – это норма. Вот она, картина их жизни.

Это о пользе письменности, принесенной христианством для отношений, я бы сказала, красивых. Они могут быть счастливыми, как в случае предложения руки и сердца, несчастливыми, но они все, черт побери, красивы. Я вот в своей жизни писала несчастные любовные письма, как же без этого, но я так красиво выражаться не умела.

Как и куда подложили свинью

Ну а теперь, поговорив о высоком, мы, разумеется, переходим к низкой тематике.

Нам известны весьма интересные изображения на Золотых воротах в Киеве, причем одна картиночка изображает мужчину и женщину, а вторая – мужчину и не угадаете кого. Интеллигентные исследователи атрибутировали ее как охоту на кабана – в том смысле, что охотник с копьем и все такое. Исследователи менее интеллигентные внимательно посмотрели, сказали, что копье у охотника находится как-то довольно низко, а руки до копья как-то не очень доходят. И вот тут мне стало очень интересно.