Несмотря на все свои успехи, она чувствует, что в ее жизни чего-то не хватает (как должен чувствовать себя каждый, у кого есть идеалы). Ей очень не хватает навязчивой идеи, страсти, как у художников (которые производят ложное впечатление, будто знают, куда идут, без тени сомнения). Было бы здорово, если бы у нее не было таких пробелов в понимании самой себя. Почему мать ее парня так невзлюбила ее? Но Майя не согласится ни на какой компромисс, который не дает надежды на идеальный баланс любви и работы. «Я ненасытна». Ее идеальный мужчина, по ее описанию, не от мира сего: ему должны приносить радость те же вещи, что и ей, он должен быть полностью расслабленным и демонстрировать это в своей манере есть. То, как человек ест, – это знак, по которому можно оценить красоту внутри него. Она ненавидит, когда японцы чавкают, поедая спагетти, но любит, когда они звучно втягивают свой суп. Она встречала очень мало людей, которые умеют красиво есть, относятся к этому как к искусству. Ей нравятся те, кто относится к жизни как к искусству. И вот в чем вопрос: конечно, люди могут восхищаться чьим-то искусством, но есть ли у каждого человека какое-то собственное искусство?

Когда люди рассказывают историю своей жизни, уже само то, как они начинают рассказ, сразу говорит о том, насколько свободными они себя считают и в какой части мира чувствуют себя как дома. До недавнего времени важнее всего было то, кто твой отец. Идеальный человек подобен дубу, корни которого прочно укрепились там, где он родился. Жизнь на одном клочке земли с предками вызывала уважение, обеспечивала престиж. Аристократы, имеющие более глубокие корни, чем остальные, утверждали, что настоящее, равно как и прошлое, принадлежит им. Но больше нет нужды подражать аристократам. Есть и другой способ найти свое место в общей истории человечества.

Каковы корни удовольствий и эмоций? Это совсем иные, более глубокие корни, уходящие дальше генеалогии вашего рода, и найти их можно, только изучая один континент за другим на протяжении веков. Связь с теми временами, когда первые исследователи вышли из лесов Африки и Азии, напоминает о том, что наши предки могли быть и кочевниками, и оседлыми с одинаковой вероятностью. Сегодня все больше и больше людей придерживаются китайского взгляда на природу – считают, что она живет своей жизнью и наиболее прекрасна тогда, когда неправильна и нетронута. Художница Ко Шоу, сестра императора Шуня, была первой, кто сформулировал этот взгляд, за 2000 лет до Рождества Христова. Все больше и больше людей в душе арабы и персы, потому что романтическая любовь возникла на Ближнем Востоке. Европейцы решили забыть не только о том, что их язык происходит из Индии, но и о том, что именно там зародился самый современный взгляд на сексуальные удовольствия. Все больше и больше жителей Запада разделяют общие эмоции через американскую музыку и танцы. Их постоянно тянет путешествовать, сбежать от городского смога ради чувства свободы, а их воображение находит отголоски в фантазиях монгольских и скифских кочевников, некогда насмехавшихся над жителями тесных городов. Пусть человек ощущает себя изолированным в городе – его предки по всему миру ощущали себя так же.

Однако уроки истории в школах не делают акцента на таких связях и не предназначены для выявления того, какие воспоминания наиболее важны для настоящего. Если бы снять фильм, где в пару часов уместилось бы все то, что, согласно учебникам, когда-либо случилось, и где за минуту проходило бы полвека, мир был бы похож на луну, серую и пустынную, замечательную лишь тем, что на ней есть несколько кратеров. Кратеры – это цивилизации (пока самых крупных тридцать четыре), каждая из которых вспыхивает, а затем угасает, озаряя собой ненадолго часть земного шара, но всегда только часть; одних хватает на несколько сотен лет, других – на пару тысяч. Между тем со всех сторон вокруг кратеров тянутся дюны из серой пыли: это люди, не упомянутые в учебниках истории, для которых цивилизации так и не сделали ничего особенного, чья жизнь во многом была бессмысленным страданием. Некоторые вулканы еще извергаются, но неизвестно, что будет дальше. Рано или поздно они замолкнут: все цивилизации до сих пор приходили в упадок и прекращали свое существование, какими бы величественными они ни были в зените славы, как бы ни было трудно поверить, что они могут исчезнуть и смениться пустыней или джунглями.