- Зачем режут? – воскликнул Герман и хохотнул. - Кастрируют! И спиливают рога валуху. Чтобы приметным был. Оставляют десять процентов лучших производителей для стада. Остальных на выпас. Ну а уж потом и на убой. Кстати, оленина считается диетическим мясом, - заметил и покосился на Владу.

Герман говорил на эту тему непринуждённо, не опуская мельчайших подробностей.

Влада, слушая откровения Штольца о брачном сезоне оленей и нехитрой операции по лишению яичек у самцов, окончательно смутилась и щеки ее сделались пунцовыми. Штольц заметил реакцию журналистки и улыбнулся.

- А Вы не участвуете, Герман Фридрихович?

- Влада Сергеевна, давайте перейдем на ты. Вы согласны? – поправил и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил. - Помоложе был, давал жару коренным жителям Ямала, - довольно рассмеялся Штольц. – Сейчас ленюсь. Без регулярной тренировки этих оленеводов не одолеть.

- Очень интересно. Значит, вы переняли их опыт силовой борьбы. А что делают у них женщины?

- Как что? – удивленно воззрился на девушку. – Детей на свет производят, за хозяйством следят. Собираясь здесь, обмениваются опытом и обсуждают браки между семьями.

- А что, у них до сих пор договорные браки? – слегка шокировано произнесла Влада.

- А как иначе, - пожал плечами Герман. - Живут уединенно и встретить свою пару им крайне сложно. Вот здесь во время празднества старосты кланов подыскивают женихов, - как само собой разумеющееся выдал Штольц.

Влада, возмущенная традициями кочевников, смолкла, следуя за Германом дальше. Несколько упряжек из оленей готовились к забегу по застывшей реке и зрители, активно подбадривали участников мероприятия, скандируя их номера и имена.

Заева, одетая в демисезонную одежду откровенно замерзла, но делала вид, что ей не холодно, боясь если признается, то рыжебородый респондент отошлет ее в авто и на этом ее курс знакомства с досугом и работой промышленника Тукаева завершится. Однако состояние журналистки не укрылось от самого Германа.

“Ну что за выпендрёж у этих городских кукол? Сидят в своих теплых скворечниках и не знают, что здесь суровый климат даже летом?! Оделась, словно май на дворе”.

Решение к Герману пришло молниеносно.

- Идёмте за мной, - позвал девушку, пробираясь через толпу зевак и видя, что Влада мнется в нерешительности, схватив за запястье, потянул за собой.

- Куда Вы меня ведете? – упиралась девушка, едва поспевая за широким шагом Штольца.

- Если сейчас же не согреетесь – подхватите воспаление! Чем Вы думали, надевая одежду от кутюр? – пренебрежительно окинул взглядом ее наряд. – Вам здесь не Милан с высокой модой. Здесь суровый северный край!

- Не командуйте мной! – возмущалась Влада, но покорно следовала за Германом, признавая правоту мужчины, но не желая мириться с его наставлениями.

Оглядев людские лица, нашла видеооператора и помахала ему рукой, указав, чтобы не терял её и поторопилась за Германом.

Штольц привел девушку во временное жилище северного народа и распахнув полог, широким жестом пригласил в ярангу. Влада опасливо взглянула в её зев, не решаясь зайти внутрь, но Штольц, не дав ей времени на раздумье, подтолкнул девушку и зашёл следом.

4. Глава 3.Чум и кисы

Просторный чум дышал гостеприимством и уютом. Внутри пахло смальцем, рыбой и костром. Но ароматы не отпугивали, а наоборот, манили угоститься. В центре помещения разместилась длинная печка-буржуйка. Рядом стоял низкий стол, а по кругу расставлены грубо сколоченные лавки, устланные самоткаными коврами, на которых разместились оленеводы.

“Я пропахну дымом и жиром. Одежду придется выбросить”, - с грустью заключила Влада, не решаясь подойти ближе.