– Как это! Тут производят что-то?! – изумилась аккуратистка Зося.

В это время они заметили, что с другой стороны поля по направлению к ангару едет машина типа «рафик».

– Давайте-ка спрячемся, бабоньки, да поглядим, кто приедет, – скомандовал Силкин.

Они отошли к краю леса и стали наблюдать. Машина подъехала к дверям ангара, водитель вышел и постучал условным стуком в дверь, громко так постучал, по-хозяйски. Дверь ему открыл заспанный молдаванин, после этого из машины вышли две женщины и один мужчина восточной наружности, зашли в ангар, и дверь за ними захлопнулась. Водитель даже не стал гасить мотор, сел обратно за руль, развернулся да уехал.

– Надо же! Женщины там, вроде опасаться нечего, пойдем скажем, что заблудились, или воды попросим, может быть, и пустят внутрь. Поглядим, что за дела.

Так и сделали – подошли и постучали. Двери им долго не открывали, наконец, на пороге показался молдаванин. Игорь с вечной сигаретой во рту, при помощи которой он спасался от «производственных ароматов», спросил меланхолично, но довольно грубо:

– Чего понадобилось, старички?!

Силкина аж пошатнуло, когда он ощутил дыхание ангара. Водички в таком месте просить явно не хотелось. Темный и грязный ангар, бутыли с химикалиями, обычные алюминиевые столы, на которых приехавшие женщины, надев респираторы, переливали какую-то мутную жидкость по маленьким бутылочкам и ловко запечатывали их крышечками. Оттолкнув Игоря, к новоприбывшим вышел Ибрагим, не сказал ничего, но смотрел вопросительно.

Иван Никифорович начал мямлить про то, как они пошли за грибами, да заблудились, вот хотели дорогу спросить – далеко ли до города.

– До какого тебе города надо? – переспросил Ибрагим.

– Да вроде к Серпухову выбираемся.

– Не знаю, я неместный, – ответил Ибрагим и хотел захлопнуть дверь, но Силкины уже успели зайти, и Мария Александровна обратилась к Зухре:

– Голубушка, не нальешь нам воды в бутылку, а то по лесу с утра раннего блуждаем, хоть и сыро сегодня, но пить захотелось.

А Зося, пытаясь сыграть в детектива, как-то ненатурально ойкнула и подошла поближе к рабочим столам:

– Ой! А что вы тут переливаете? Химикаты какие-то. Отрава небось крысиная.

Зухра испуганно молчала, поглядывая на Ибрагима, а Анна Ивановна неожиданно разговорилась, обидевшись:

– Почему же химикаты? Лекарства делаем, добавки витаминные.

– Как интересно! А как называются лекарства? – таким же ненатуральным тонким голоском продолжала выспрашивать Зося.

Но Анна Ивановна, поймав злобный взгляд Ибрагима, замолчала, поняла, что брякнула лишнего.

Зухра молча приняла у Силкиной пустую пластиковую бутылку, которая у нее была припасена, чтобы набрать воды из родника, до которого они пока не дошли. Прошла в глубь ангара, плеснула воды из старого чайника, отдала Марии Александровне и вернулась на свое рабочее место.

Все остальные молчали, ожидая, когда непрошеные гости уберутся.

– Так не подскажете, Серпухов в какую сторону? – снова спросил Иван Никифорович.

Анна Ивановна молча махнула рукой – в ту сторону, откуда они и пришли.

Силкиным ничего не оставалось делать, как попрощаться да уйти.

Как только за ними закрылись двери и Игорь запер их на засов, Ибрагим повернулся к женщинам с таким лицом, что они замерли. Зухра залепетала что-то не по-русски, Анна Ивановна просто опустила глаза. Ибрагим махнул рукой и пошел в глубь ангара, там достал телефон и начал звонить начальству – очень ему эти грибники не понравились, а хозяева велели быть бдительными.

Бабы еще эти чертовы растрепались.

На крыше особняка, стилизованного под старинный мавританский стиль – с башенками по углам, была оборудована летняя веранда. Впрочем, летней ее бы назвал только человек непросвещенный, уставший от долгой российской зимы, не представляющий, что есть такие страны, где солнечных дней в году не менее трехсот, а средняя температура не падает ниже восемнадцати градусов.