Тем не менее, несмотря на мрачный вид, площадь была довольно людной. Но это не была очередная толкучка, подобная многочисленным другим. Тут творились какие-то более таинственные и темные дела. Между обгоревшими каркасами павильонов мелькали разнообразные темные личности. В двух местах молодые парни и девицы, сбившись в кучки, горланили что-то под гитары. Похоже, тут торговали наркотиками.

Но торговали тут не только ими. Согласно слухам, в городе некие деятели продолжали скупать всякие ценности, включая антиквариат, казалось бы никому не нужный в городе, где население заботится исключительно о выживании. И вот тем не менее. Впрочем, сведения были недостоверны и противоречивы. Но, как удалось узнать из расспросов, у горожан существовали довольно прочные связи с финнами, которые ходили к городу на небольших катерах.

Кстати, с финнами вышло вообще очень интересно и совсем непонятно. Джекоб, до приезда в Петербург весьма смутно представлявший, где находится Финляндия, из журналистской добросовестности познакомился с географией и историей этой северной страны. И был поражен ее нынешней политикой. Ведь казалось бы, сейчас финнам самое время отхватить себе обратно те земли, которые у них в 1940 году оттягал СССР. Возражать никто не станет, потому как просто некому. Ближайшим местом в России, где была какая-то власть, являлась Тверская республика – там вроде бы правили коммунисты. Но финны отнюдь не спешили накладывать руку на свои бывшие владения. Они оставили в покое даже Выборг – Виппури, по которому со времен Второй мировой в финской прессе было пролито множество слез.

Год назад в Выборге образовалось какое-то независимое правительство, которое было явно нацелено на присоединение к Финляндии. Они даже флаг себе выдумали с большим крестом – как у всех Скандинавских стран. Но финны, скидывая этим деятелям какую-то заваль в обмен на лес, не торопились присоединять их к себе. То ли сочли, что так выгоднее, то ли, как подозревал Джекоб, финны стали по-настоящему цивилизованными европейцами, то есть слишком любили спокойную жизнь без проблем и потрясений. И связываться с территориями, на которых творится черт-те что, у них не было никакого желания. Так что между Петербургом и Финляндией имелась «черная дыра» в сто сорок километров. Сущий рай для авантюристов всех мастей. Одним словом, публика на площади, судя по всему, как раз занималась какими-то авантюрными делами.

Примечательно, что завсегдатаи Сенной не обращали никакого внимания на стоявший у неработающей станции метро патрульный джип. Двое солдат, топтавшихся возле машины, тоже никак не реагировали на происходящее. Все ведь было тихо.

Вообще за неделю пребывания ограниченного контингента в городе никаких признаков сопротивления отмечено не было. Если, конечно, не считать нескольких перестрелок с бандитами, которые не успели убраться с дороги. Но складывалось впечатление, что преступные группировки предпочитали, завидя патрули, сидеть тихо и не отсвечивать. Возможно, они полагали, что новая власть станет жить по принципу «мы вам не мешаем, вы нас не трогайте». Они еще не знали, что их ждет в ближайшем будущем. Так или иначе, журналисты, впрочем, как и солдаты, могли передвигаться по городу свободно. Хотя, видимо, не совсем. Что-то случилось неординарное. Не зря же его Речел вызвала… Она вроде вороны – летит на падаль.

Речел Стилл была коллегой Джекоба – одной из журналисток, аккредитованных при штабе. После окончания колледжа Речел, как и многие другие молодые дурочки, попыталась прославиться на ниве музыкальной журналистики. Дело на первый взгляд выглядело простым и верным. Еще бы, кому не хватало ума писать про поп-звезд?