А цифровая жизнь является просто компенсацией.

Как определить разницу между веселым времяпрепровождением в сети, свойственным каждому представителю поколения, и уровнем патологического вовлечения?

Все, что происходит вне киберсреды подростка, уже «не прет».

Он постоянно испытывает дискомфорт, его настроение снижено. В норме, если есть возможность пойти тусоваться с друзьями, ребенок мигом бросает гаджеты и переключается на активность, которая для него в равной степени интересна и приносит удовольствие. Но так происходит не всегда. Для зависимого человека выход из цифрового мира воспринимается как стресс. Все, что происходит оффлайн, ассоциируется не с интересом, не с ощущением собственной победы, не с радостью. А с напрягом, который нужно перетерпеть, чтобы дорваться до экрана.

У людей, зависимых от игр или интернета, наблюдаются отклонения в эмоциональной сфере. На следующем уровне подросток может испытывать субъективные переживания в том, что его увлечение абсолютно бесполезно. Тинейджеры могут это осознавать, но прекратить тусоваться в сети все равно не могут. Понимают, что семья это поведение не одобряет. И это внутреннее противоречие самому себе опять же становится источником стресса и причиной погружения в цифровую среду.

Решение подобных поведенческих проблем обычно многоуровневое. Одновременно с пересмотром своих воспитательных подходов специалисты рекомендуют личную терапию, на которую, конечно же, современного тинейджера, мягко говоря, не загонишь. Специалисты, работающие в этой области, профессиональным языком называют это «анозогнозия» – отрицание или недооценка степени влияния проблемы увлечения гаджетами на собственную жизнь.

Но и без подобной помощи можно детально проанализировать ситуацию и понять, как складываются отношения с самим собой (самооценка), с семьей, с окружающими, со школой?

Чем хуже обстоят дела, чем меньше удовольствия, связанного с этими активностями, тем больше у личности потребность уйти от реальности. Плюсом всегда нужно помнить, что в виртуальном мире ты хозяин своей жизни, возможны любые поступки. И самое главное – правила диктуешь ты, а не другие спускают их сверху, часто просто требуя подчинения.

Главный вывод – не присутствие интернета в жизни подростка влияет на то, что личность развивается с аддиктивными склонностями, а то, насколько позитивно оценивает подросток другие сферы жизни, какая позиция сложилась о себе, семье, о мире в целом. Насколько центр его удовольствия ассоциируется со своими социальными ролями.

В норме из семьи ребенок выходит в школу, из школы в общественную жизнь. Раньше использовался термин «социальная адаптация». В современной психологии можно встретить более продвинутый термин, но суть остается все той же. Это уровень интеграции личности в ресурсы.

Самый главный вопрос, который нужно держать в фокусе – как так получилось, что мой ребенок живет в нелюбимом реальном мире, где ему нет места?

Подростковый кризис можно сравнить со вторым психологическим рождением. Мы же взрослые сильно в суть не вникаем. И то, что когда-то сами переживали эту перестройку сознания, сами частенько совершали, мягко говоря, рискованные и необдуманные поступки, никто уже и не помнит. Давно дело было.

Специалисты этот процесс формулируют примерно так:

Взросление характеризуется поиском средств и способов для обозначения своей индивидуальности. Проще говоря, тинейджер специально делает не так, как просят, уговаривают или требуют взрослые, не потому, что он упрямый или его захватил и не отпускает интернет. Просто происходит интеллектуализация психических процессов, их качественное изменение.