Как только Изольда вышла за дверь, послышался шум, доносящийся с первого этажа. Маша поняла – это галдят дети. Девочка вновь почувствовала неудобства. А вдруг они такие же, как Стёпка: вруны и обманщики. Обижать, наверное, будут, обзываться.

– Ты новенькая? – в комнату вбежала светловолосая пухленькая девочка и бросила портфель на соседнюю кровать. – Как зовут?

– Маша, – еле слышно ответила Мария.

– Манька, значит, – запрыгнув на покрывало, сложила ноги под себя. – А я Света. Сейчас наши придут, копуши. Тощие, а бегать не могут.

– Кто здесь копуши? – в комнате появилась ещё одна девочка худощавого телосложения. – Ты бы помолчала.

– А тебя не спрашивают, – огрызнулась Света и погрозила кулаком. Повернувшись к Маше, шепнула. – Не обращай внимание, это Галька. Она у нас себя в командиры записала, но её никто не слушает, кроме двух дурочек.

– Каких дурочек? – Маше не понравилось, как девочки общаются между собой.

– А, сейчас увидишь, – сложив руки на груди и задрав нос, ответила Света.

В комнату вошли ещё две девочки, чем-то похожие на Галю: такие же худенькие и со светлыми волосами.

– Здороваться не учили? – Света держала себя на высоте, стараясь показать свою смелость перед Машей.

– Давно не виделись, – равнодушным голосом протянула подруга Гали, приблизившись к огромному коричневому столу.

– Вообще-то у нас новенькая, – пояснила Светлана, указав рукой на соседку.

– Ну и что? А скоро станет старенькой, – всё та же девочка не обращала внимание на нагловатую толстушку.

– У-у, злыдня, – помахав кулаком в воздухе, забубнила Света.

Комната потихоньку наполнялась маленькими жительницами разного роста и выражения лица. Кто-то, заметив Машу, улыбался и знакомился, а кто-то проходил мимо, не замечая новую соседку.

Скинув с себя школьное платье, Светлана перебралась к Марии.

– Дружить будем?

– Не знаю, – прошептала Маша, разглядывая девчонок.

– Будь рядом со мной, и никто не обидит, – бросая короткие взгляды на ненавистную троицу, не успокаивалась Света, продолжая хвастаться своей смелостью. – Они нехорошие и противные. Злят меня постоянно. Но вон той я наподдала, правда, Изольдовна ругала, но мне всё равно. Говорят, что я толстая…

Светка вскочила на ноги и покрутилась.

– Где? Нормальная я. Бабушка моя всегда говорила: «Толстые работают хорошо, и их хвалят, а худые от того и злые, что работать не могут и их ругают».

– А где твоя бабушка? – Маша оживилась, слушая хвастливую соседку.

– Эх, – Света присела рядом и заговорила печальным тоном. – Нету. Какой-то факт её убил.

– А кто это?

– Не знаю. Слышала, как соседка говорила, когда к нам гости приходили после кладбища: «Жить да жить, да факт его ети…»

– Понятно, – тяжело вздохнула Маша, сочувствуя своей новоиспечённой подруге. – А у меня папки нет.

– Бросил? – у Светы округлились глаза.

– Утоп.

– А-а, а Гальку батька бросил. Так ей и надо. А вот про мамку она ничего не говорит. К ней приезжает кто-то. Наверное, тётка или батькина подруга. Все её бросили, – рассказывала Светлана с огромным удовольствием, смакуя каждое слово. – Мне-то что, у меня нету никого, а вот она ненужная.

Маша слушала, опустив голову. Ей было стыдно признаться, что мама её тоже бросила, если уж привезла сюда и даже не дала обещания, в какой день она приедет и заберёт домой в родной Починок.

С этого дня Света и Маша стали лучшими подругами: сидели за одной партой, помогали друг другу делать уроки, гуляли вместе, играли и вели разговоры о будущем. Света научила давать отпор недоброжелателям и даже обзываться.

– Главное, не молчать, а показать себя сильной и смелой. – учила подруга Машу после очередной потасовки с Галькой. – Пусть теперь жалуется. Не будет говорить обо мне гадости.