И снова звонок. Не дадут подремать.

– Да, общежитие колледжа.

– Это декан Рылов. Не объясните, почему многих студентов нет на занятиях? В аудиториях как на футбольных стадионах.

– Не волнуйтесь, все живы – здоровы. Делегация у нас из гимназии для недоразвитых детей, обмениваются опытом, и показательные выступления мастеров художественной гимнастики. Когда закончатся? Это не ко мне. Это к Петухову. Он сейчас продукты в магазине покупает. Покормить спортсменов и детей надо, не все ему одному водку жрать. Простите, заговорился я. Столько звонков каждый раз, не свихнуться бы, как Саша Кудрявцев с его дядей.

– Саша Кудрявцев? Как свихнулся? Он же в Москве на олимпиаде по правовым знаниям. Сообщил, что занял первое место, завтра приедет.

– А кто же в дурдоме тогда?

– В дурдоме лишенные ума, а у нас дураков нет.

– В этом я сомневаюсь, – уже кладя трубку, сказал Миша. Значит, подшутили над ним однокурсники, навешали лапшу на уши, а он – другим. Ничего не попишешь: издержки производства.

Снова звонок.

– Я все колледжи и дурдомы обзвонил – нигде Саши Кудрявцева нет. Подскажите, что мне делать дальше?

– Говоря твоим образным языком, и на старуху бывает проруха. Перейдем в реальный мир: радость у тебя, дядя. Совсем даже не в дурдоме твой племянник. Как говорит наш декан, там те, у кого нет ума. В Москве он, на олимпиаде, занял первое место. Завтра приедет. Бери пузырь и дуй ко мне. Весь день базарю с тобой, горло пересохло.

Звонки последними никогда не бывают.

– Алло, это директор женской гимназии для…

– Знаю, знаю, – перебил дежурный по общежитию. – Что вам угодно?

– Хочу сделать предложение. У нас гимназия женская, у вас общежитие мужское. У нас – недоразвитые дети, у вас, как я поняла, чересчур развитые. Минус и плюс всегда притягиваются. Поняли, к чему я?

– Нет, не загрузился.

– Может быть, организуем вечер знакомств. Так мы делали часто, когда я училась в нашей гимназии. Сколько койко-мест сократим?

– Дорогая товарищ, госпожа директор. С таким предложением не ко мне – к попечителю нашего богоугодного заведения Пивоварову. До свидания, у меня заканчивается дежурство, и уже пришел потешный друг, партнер по сыскной работе.

За большим столом в светлой комнате сидят члены конкурсной комиссии:

Горбушка, режиссер народного театра РДК,

Балалайкин, руководитель вокально – инструментального ансамбля «Степнячки»,

Сверчкова, преподаватель музыкальной школы,

Удалова, зам. главы администрации района,

Сидоренко, представитель сельской общественности.

На стене белым по красному начертано: «Отберем лучшие номера худ. самодеятельности!»

Входит бравый парень в длинной косоворотке, подпоясанной кушаком. На голове фуражка с бумажным цветком, на ногах – красные сафьяновые сапоги 47 размера. Члены жюри задрали головы – такой он был длинный.

– Вот и я! Вы – мэтры, я – два метра. Значит, я вижу дальше вас и лучше вас, потому что вы еще и в очках. Я артист юмористического жанра, так как вся наша жизнь в Ежах – пародия, только сканируй.

– С интересом послушаем вас и ваше личное восприятие сельской действительности, – сказала Удалова. Парень наклонился к ней коромыслом:

– У нас в Ежах жизнь бьет ключом. Есть и фермер и арендатор, некоторые пытаются делом заняться. Дед Егор углубил свой огород, пропустил в него воду из Узеня и стал разводить рыбу. Заходили судаки, лещи, а один раз завернул осетр. Как племенного бычка откармливал его дед. Навар будет, потирал руки. Но пришли двое, он по незнанию называет их нагловиками, и остались в запруде только караси.

Вчера смотрю: ветряк у него работает, говорю, зачем ты… ну, его поставил.