Объект такой быстрый и бесформенный, что я уже думаю, а не причудился ли он мне, да только по фильму о дикой природе расходятся концентрические круги, словно вертикальный экран – горизонтальный пруд, в который бросили камень.

Несколько раз моргнув, я задаюсь вопросом, видел ли я все это или у меня проблемы со зрением. Феномен постепенно сходит на нет, на экране вновь четкая и устойчивая картинка.

Это был не призрак. Когда я вижу призраков, они полностью повторяют облик когда-то жившего человека и не могут двигаться так быстро, что за ними не уследить глазу.

Мертвые не говорят и не издают никаких звуков. Ни тебе звяканья кандалов, ни тебе зловещих шагов. Они невесомы, так что ступени под ними не скрипят. И уж конечно, не могут они дергать за басовые струны арфы.

Я смотрю на Бу.

Бу смотрит на меня. Не виляет хвостом.

Теперь сна у меня ни в одном глазу.

Сон с деревом и пантерой длился менее пяти минут. Я по-прежнему страдаю от недосыпания, но в данный момент бодр, как солдат в окопе, знающий, что наступление врага может начаться в любой момент.

Оставив свет включенным, чтобы не возвращаться в темный коттедж, я выхожу за порог, запираю дверь и достаю пистолет из-под переднего пассажирского сиденья «Мерседеса».

На мне футболка и свитер, и я засовываю пистолет между ними, под ремень, на поясницу. Это не идеальный способ для ношения оружия, но кобуры у меня нет. И в прошлом, придерживаясь этого способа, я ни разу случайно не прострелил себе ягодицу.

Хотя я не люблю оружие и обычно не ношу его с собой, и меня мутит от убийства даже самых худших людей при самозащите или спасении невинных, я не настолько фанатичный противник оружия, чтобы позволить кому-то убить меня – или наблюдать, как кого-то убивают, – но не пустить его в ход самому.

Бу материализуется рядом со мной.

Он – единственная душа животного, которую я когда-нибудь видел. Невинный, он, естественно, не боится того, что может увидеть на Другой стороне. Хотя он эфемерный и не может укусить плохиша, я уверен, он остается здесь по одной причине: придет момент, когда он станет для меня Лесси и не позволит мне упасть в заброшенный колодец или спасет от другой беды.

Грустно, но большинство нынешних детей не знает Лесси. Средства массовой информации ориентируют их на Марли[2], который едва ли станет спасать детей из колодца или горящего амбара. Скорее облает их, а возможно, еще и сам подожжет амбар.

Подавленность, которая не отпускала меня после недавних событий в Магик-Бич, похоже, ушла. Странное дело, ничто так быстро не возвращает здравый смысл и способность мыслить логично, как встреча с чем-то, несомненно, сверхъестественным.

На подсвеченных ветвях деревьев легкое дуновение ночи заставляет листья дрожать, словно предчувствуя приближение зла. Дрожащие рисунки света и тени вокруг меня создают иллюзию, будто земля колеблется под ногами.

В выстроившихся по дуге коттеджах свет горит в окнах только двух, Аннамарии и моем, хотя здесь припаркованы еще пять автомобилей. Если эти гости «Уголка гармонии» спят, возможно, тайный читатель роется в их памяти и ищет… Ищет что? Просто хочет познакомиться?

Читатель – кем бы или чем бы он ни был – хотел чего-то большего, чем просто узнать меня. Так же, как та антилопа в документальном фильме, которой пантера будет кормиться несколько дней, я – добыча. Возможно, есть меня не собирались, но как-то использовать – наверняка.

Я смотрю на Бу. Бу смотрит на меня. Потом на освещенные окна коттеджа Аннамарии.

Подойдя к коттеджу номер шесть, я легонько стучу в дверь, и она распахивается, потому что не закрыта на защелку. Я захожу и вижу Аннамарию, сидящую на стуле у маленького столика.