– чёрная дыра, поглощающая свет, время и всякую материю, хранящая в себе будущее и прошлое, невообразимое богатство Вселенной, рвущее её нутро, как разрывает пузырчатка органы и клетки организма (в чём, к слову, и заключается ироничная подлость Машины), рядом с которой невидимый радиус Шварцшильда приманивает к себе целые планеты и звёзды, обреченные кануть в предел, как в бездонный колодец, было видимо им как неизбежное будущее человечества. Он представлял, как тёмные разумы многих тысяч людей, сконцентрированные в одном месте, способы создать такой эффект массы, что поглотит нас всех в чёрную бездну безумия, переступив за которую мы не сможем выбраться обратно – Шварцшильд предвещал начало конца. За раскрытие замысла Машины она ниспослала ему мучительную смерть и последующие гонения его рода со стороны Третьего Рейха.

– Добрый день, – доносится до меня чей-то неуверенный голос.

Я не сразу распознаю источник этого шума. Мои глаза не сразу вычленяют из размазанного пятна света крупную фигуру Сергея.

– Добрый день, Сергей, – с натянутой улыбкой приветствую я.

– Прошу прощения, я вас отвлёк? Вы озадачено выглядели, извините, пожалуйста.

– Нет, что вы. Я могу вам чем-нибудь помочь?

– Помочь? Нет, не думаю. Просто хотелось поздороваться, а то ведь невежливо как-то. Хотя и не сказать, что очень-то и уместно вышло. Извините.

– И то правда, но такова реальность – всё слегка нелепо, – сказал я и замолк, уставившись на клумбу, ощущая периферией своего зрения, как скачут во все стороны глаза Сергея. Как у испуганный козы – ещё чуть-чуть и он свалится в паралитическом шоке. – Что-то давно не видно вашу сестру, – решил я немного разбавить нелепость. – Как она поживает?

Алла была для меня совершенно неясной особой – порождением нашего скотского времени, впрочем, как и её брат. Безусловно красивая девушка в самом расцвете сил с подтянутой сексуальной фигурой, естественным загаром от солнца, прогревающего песок теплых стран, подтянутые инъекцией филлеров губы и пёстрый макияж – она всегда бросается в глаза как самое физически красивое создание в радиусе двадцати километров. Она напоминала мне мои школьные годы в старших классах. В это время парни всегда ещё, как бы так сказать поделикатнее… додики: ни мышц, ни мозгов, на лице пубертатное акне, в голове ветер. Девушки же в это время уже заглядывают далеко вперёд. Многих уже не волнует закон – они встречаются с двадцатилетними парнями, в сути всё ещё шкетами, но уже значительно вышестоящими в пищевой цепи шкетами. Безупречные роковые красотки, которых во всей школе наберётся от силы дюжина – с каждого класса по одной-две, уже вовсю цветут. Даже скорее пребывают в сказочном нереалистичном состоянии: кожа идеально гладкая, чистая, прям блестит на солнце, фигура подтянутая, аппетитная, обалденная, одним словом. Всё ещё сохраняется этот миловидный детский оттенок на лице, располагающий к себе и ввергающий жертву в сети полного доверия, но между тем в глазах уже проскакивает хитрый огонёк – они уже скорее всего переспали пару сотен раз со своими бойфрендами – какими-нибудь косячниками-троечниками, на которых равняется вся округа. Такие ещё обычно бывают спортсменами – недостаточно опытными, чтобы осознавать ответственность своих сил, но и достаточно овладевшими профессиональными навыками превращения людей в бифштекс – в общем и целом, опасными. За такими девчонками, что всегда прибиваются к сильным добытчикам, пыталось приударить множество мальчишек, да только всё без толку. Смотришь, смотришь, да вздыхаешь, а потом как охнешь! Видишь, какой-то замухорыш метр с шапочкой идёт с такой