Получилось вроде недурно: сцена вся такая в красно-розовых тонах. Жаль, рюшечек нет, а то получились бы декорации к сказке о наказанных поросятах.

Перейдя ко второй части задания, я подтащила к себе ведро с краской и, снова используя телекинез, кисточкой начала облагораживать конструкцию. Ох, зря Тиг мне это доверил, плохо у меня пока получается перемещать предметы. Впрочем, все лучше, чем петь.

К несчастью, сегодня был не мой день: кто-то дернул леса, я вскрикнула, взмахнула руками — и ведро с краской полетело вниз. Раздались «бум» и приглушенные ведром ругательства.

Быстро спустившись, я, расстроенная и напуганная тем, что кого-то покалечила, бросилась помогать снимать хозинвентарь с головы. И, стащив ведро, встретилась со злыми, очень злыми глазами Барея Диаркана.

— Ой! — пискнула я, начиная пятиться и прижимая к себе железную посудину. — Простите, я не специально.

Капитан футбольной команды шагал ко мне, а с его одежды и волос капала краска.

— Вам бы застираться, — пролепетала я, не зная, что сказать. — Если хотите, я могу помочь…

Когда спина уперлась в стенку, мне пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на возвышающегося надо мной Диаркана. Сбоку от посторонних глаз нас скрывал занавес сцены, и если стихийник меня сейчас убьет, то никто этого и не заметит.

— Специально? — лишь спросил ведьмак.

Я замотала головой. Вот только с ним мне проблем и не хватало!

Неожиданно все тело парня засветилось, и краска, оторвавшись от его одежды и кожи, поднялась вверх и прилипла к сооруженным вокруг конструкциям.

— Ух ты! — воскликнула я, смотря с восхищением. — А я тоже так смогу?

Неожиданно для меня Барей рассмеялся.

— Если овладеешь всеми четырьмя стихиями. — И, видя, как скисло мое лицо, добавил: — Похоже, и правда, не специально.

— Я не вру, — нахмурилась я. — У меня пока плохо получается телекинез.

— Подсознательно всегда удерживай образ, и все будет нормально, — посоветовал ведьмак.

— Что это вы здесь делаете? — раздался скрипучий голос Тига. — Уединились?

— Нет! — воскликнули мы с Бареем одновременно и переглянулись.

— Ага, отлыниваете! Знаю я вас. Ну, раз так спелись, будете вместе выступать с последним номером: навыки стихийников и некромантов, и все это с танцами и песней.

— Что? Я не умею петь! — воскликнула я. — И танцевать!

— Плохо! — проскрипел Тиг. — Как же ты заполучишь жениха, если не сможешь ему петь о своей любви? Надо тренироваться.

Мы с Диарканом вновь недоуменно переглянулись.

— Мистер Тиг, стихийные маги совсем не приспособлены…

— Раз на поле крутишься во время игры, то и здесь напряжешься. Надо распушить хвост перед девчонками, — добавил этот сумасшедший старик и свернул за угол.

Мы обреченно вздохнули. День определенно не задался!

Словно вспомнив о чем-то важном, ведьмак внимательно меня осмотрел.

— Не нравлюсь? — поверг он меня в смущение своим вопросом.

— Ну, ты симпатичный… Немного замороженный, но в целом…

— Значит, приставать не будешь, — выдал свои выводы Диаркан, даже не дослушав меня.

— Еще чего! — возмутилась я такой наглости.

Парень хмыкнул и протянул руку.

— Барей Диаркан, стихийник.

Я ответила на рукопожатие.

— Ирина Вознесенская, некромант.

— Ну, будем знакомы, Ирина. — И, снова заледенев, направился в зал.

Вот и познакомились.

***

Задание для самодеятельности мы с Диарканом получили совершенно определенное, и весь следующий день думы о нем отравляли мне жизнь. Как придумать номер, который потребовал Тиг, я не знала. Поучительная песенка о некромантах и танец с применением профессиональной магии — и все это за неделю!

Все утро я пребывала в глубоком трауре и в лекцию по ле́карству практически не вслушивалась. Зато в обед подруги мне напомнили о главном!