Дефект марксистского подхода коренился в чрезмерной рационализации человеческого поведения. Человек, по этой логике, выглядел неким реактивным веществом, которое лишь реагирует на воздействия среды, причём реагирует всегда линейно и предсказуемо. Что-то в духе: льёт дождь – человек ищет укрытие, становится холодно – человек утепляется, и т.д. При этом отчасти такая схема действительно может работать, а отчасти – нет. Если люди считали бы дождь подарком богов, который те посылают с неба для их омоложения, стали бы они от него искать укрытие? Или же прямо под мириадами капель обнажёнными устраивали бы ритуальные танцы? Роль представлений в поведении людей можно иллюстрировать множеством примеров. Это может сделать каждый, достаточно лишь задуматься. Голодный европеец съедает корову и насыщается, голодный индус никогда так не сделает, ведь корова для него священна; голодный европеец съедает свинью, и снова у него всё отлично, голодный же мусульманин вторит поведению индуса, но только по обратной причине – свинья нечиста.

Критики марксизма замечают, что представления о человеческой сущности в нём можно описать так: "человек начинает мыслить понятиями выгоды в тот самый момент, как только появляется возможность этой самой выгоды. Достаточно появиться возможности частной собственности, и следом возникает частная собственность; если возникает возможность и выгодность эксплуатации человека человеком, то возникает и эксплуатация. Получается, в логическом смысле, что любая экономическая возможность почти равна реальности" (Крих, 2013). Если анализировать труды Маркса, частная собственность обладает собственной волей – она, словно паразит, будто бы внедряется в мозг человека, подчиняет его и определяет его поведение. Стоит только собственности однажды возникнуть, так человек отныне будет всячески её оберегать, биться за неё, а по возможности – и преумножать. Эта картина безумно странна… Ведь в то же самое время, когда одних людей собственность подчиняет, другие восстают против неё, находят в себе силы от неё отказаться. Как это возможно? Почему злой плантатор рьяно эксплуатирует рабов, стремясь увеличить свой капитал, а другой же может отказаться от своих поместий в пользу бедных? Одна эпоха, одна собственность, но такие разные реакции на неё… Может, всё дело в том, что разные здесь – люди? Тогда это уже вопрос психологии?

Не проще ли предположить, что человеку исходно присуще стремление выделиться на фоне других, да выделиться в самом лучшем, престижном свете, а потому возможность накопления частной собственности оказывается закономерным развитием этого стремления, так как хорошо способствует умножению престижа? Это самое очевидное и простое предположение. Но по понятным причинам оно не может нравиться тем, кто желает верить в материалистический детерминизм. Марксисты неосознанно просто отказали человеку в воле и в психологии и перенесли эти свойства на собственность – чтобы создать иллюзию односторонней зависимости. Мол, решает не человек, а сложные материально-экономические механизмы в его лице – вот главная цель этой веры.

В 1920-е в США был очень популярен бихевиоризм – направление в психологии, пытавшееся объяснить всё поведение человека исключительно схемой "стимул-реакция", при этом специфика осмысления человеком конкретного стимула совсем не принималась в расчёт: стимул как бы сам по себе уже определял реакцию человека. Такой подход совершенно справедливо критиковали за то, что он, по сути, просто выкидывал сложную психику человека, ту самую его способность