В обычной жизни это практически ничем не грозило. Единственно что, даже работая на гражданке, я не сумел бы получить допуск, имеющий хоть какое-то отношение к государственной тайне. К примеру, не смог бы работать главным инженером на режимном предприятии. Или шишкой в какой-нибудь внешнеполитической госструктуре. Ну и фиг с ним. Я туда, в общем, и не рвался.

Но в случае с Сосновским все становится гораздо сложнее. И если всплывет информация о моей причастности к информации грифа «особой важности», то я даже боюсь предположить свою дальнейшую судьбу. Будь даже я чист аки агнец, и то – жизнь бы круто поменялась. Причем с непредсказуемыми последствиями. Но вот отметка в личном деле о контактах с представителями забугорных спецслужб лишает каких-либо иллюзий напрочь. Что контрразведка, что безопасность – особыми сантиментами не страдают, и если будет хоть малейшее подозрение, что тайна ТАКОГО уровня может попасть к иностранцам, то Корнева в самом лучшем случае упакуют так далеко и глубоко, что я имя свое забуду, а солнце буду видеть раз в полгода. Чего тут говорить – уж я-то точно знаю, что это обычная практика, принятая в любой серьезной стране. Только мне совершенно не хочется «упаковываться». Так что ни о каком походе в ФСБ не может быть и речи.

Тут Сосновский все верно просчитал. Но ведь он мне не только рассказал про свое открытие, он еще и про помощника намекнул. Поэтому очень интересно, почему сосед считает, что я не пошлю его на три буквы и не сбегу куда подальше? Это было бы вполне логично с моей стороны.

Нет, что-то не то получается… Тогда какой ему был смысл вообще про «турник» рассказывать? Но он рассказал, значит, почему-то считает, что я стану ему помогать. Почему?!

Хм… задумчиво поскребя щеку, я машинально глотнул чаю и, не найдя прямого ответа, решил прервать затянувшееся молчание:

– Допустим, я уважу вашу просьбу и сохраню все в тайне. Но мне одно непонятно – с какой стати вы решили, что я воспылаю желанием вам помогать?

Сосновский как-то лукаво сощурился, неуловимо став похожим на кота Базилио из старого фильма, но ответил вполне серьезно:

– Знаете, Сережа, вы, разумеется, можете отказаться. Тем более что мне и оплатить вашу помощь нечем. Ну… практически нечем. Только имейте в виду – вам я могу доверять всецело, будучи твердо уверенным, что вы человек слова и информация об «объекте 18–36» нигде не всплывет. Не всплывет, так как вы отлично понимаете, какое отношение должно быть к сведениям подобного уровня. Но в случае вашего отказа мне придется искать другого помощника. И нет никакой гарантии, что он не будет гораздо менее опытен вас в отношении сохранения информации категории «А».

Вот гад! Я аж фыркнул от неожиданности. Как он все продумал! Теперь все стало понятно… Ну да, к примеру – я отказываюсь. И что? Этот «профессор Мориарти» ищет другого. Но если другой хоть как-то проболтается, то мне точно – кирдык! Безопасность, выйдя на Сосновского с помощником, начнет их трясти как груши (да еще и наверняка с применением фармакологических средств). В данном случае никто стесняться не будет. И в результате этой «тряски», помимо основной информации, появятся сведения о причастности к этому делу некоего Корнева. То есть лично для меня получатся те же яйца, только в профиль. Но так как подозрений в этом случае у госбезопасности будет больше (типа – почему скрывал?), то на «упаковку» можно не рассчитывать. Найдут, допросят и закопают. Ну я и влип… Вот только этого геморроя мне ко всему прочему и не хватало. Для полноты, блин, ощущений!