– Я потом тебе всё объясню, немного позже. Сейчас просто беги. Я вижу, что ты хочешь именно этого. Дай чувствам волю, поверь в себя снова, друг мой. Ну давай уже, капитан, не стой! – Росс использовал свой командирский голос: – Беги, капитан, беги!

И Егоров побежал…

Он бежал столько, сколько могло бежать помолодевшее тело. И даже когда тело налилось свинцом от пяток до макушки, а в лёгких горела лава, Юрий Николаевич не остановился.

Бежать до конца, до победного, пока силы не покинут совсем, вот чего он хотел в данный момент. А затем, когда силы покинули, он просто рухнул в траву, отлежался и поднялся вновь, чтобы опять продолжить безумный бег, о котором, казалось, давным-давно позабыл…

– Нет, ну так ведь тоже нельзя! – Росс, отыскав друга лежащим без сил в лесу, недовольно покачал головой. – Я тебя, капитан, просто побегать отпустил. Но ты видимо что-то напутал и решил, что перед тобой поставлена цель ушатать своё помолодевшее тело. Да, дело обросло печалью, тут без регенератора не обойтись, легкие в хлам, ты даже кровью кашляешь…

Росс щелкнул пальцами и Егоров вновь почувствовал невесомость. А после неё он сразу же провалился в сон.

– Твой возраст, капитан, в данный момент находится на отметке сорока-пятидесяти лет, более точной цифры я не назову. Про физический возраст говорю, про твоё помолодевшее тело. Если ты хочешь, чтобы тебе было тридцать или двадцать, то придётся пройти процедуру омоложения ещё раз. А если…

– Не хочу! – твёрдо ответил Егоров, перебив Росса. – Мне нынешний возраст самое то, о другом и мечтать нельзя! Вот только я всё понять не могу, Миша, почему же я теперь такой широкий? Или раньше таким же был? Нет ведь, не был, помню себя хорошо, мозг помолодел с телом, чёткость памяти вернулась, а с ней и все воспоминания восстановились. Помимо омоложения ты провел с моим телом какие-то модернизации? Я прав, Миша?

– Да, Юра, ты прав. Я немного изменил базовые параметры твоего организма. Ровно настолько, насколько позволяли ресурсы тела. Увы, но ты не имеешь в своей ДНК особого кода Основы и никогда не имел его, поэтому те улучшения, которые доступны мне, для тебя под запретом. Ты получил самый минимум, немного улучшенную реакцию и чуть ускоренную регенерацию. И да, чуть не забыл про физические показатели, их тоже получилось улучшить, поэтому ты и видишь изменения своего тела. Если раньше ты мог поднять одной рукой максимум пятьдесят килограммов, то теперь будешь поднимать все сто, а то и сто пятьдесят. Вот такая вот простая арифметика, друг мой. Есть ещё вопросы?

Егоров, улыбнувшись, мощно кивнул и сказал:

– Тысячи вопросов, Миша. А может даже больше…

– Юрка, ты не голоден? Может стол организовать? – Росс с ожиданием посмотрел на товарища.

Егоров, растерявшись, пожал плечами, а затем ответил:

– Не знаю, Миша. Вроде хорошо себя чувствую, но в желудке да, пусто. Ты что, сам готовишь? Раньше это было для тебя равносильно каторге, я этого не забыл. Хотя готовил ты, надо признать, божественно. Впрочем, чего я глуплю? Всем ведь было известно, что Миша Росс любого дела мастер!

– Были занятия, которые не доставляли мне удовольствия. Но я нашёл выход из ситуации и, думаю, он понравится тебе.

Росс щелкнул пальцами и помещение, в котором он и Егоров находились, преобразилось.

Юрий Николаевич этого не ожидал, подскочил испуганно, и даже вскрикнул. Теперь они находились в столовой тренировочного лагеря, хорошо знакомой ему даже спустя столько лет. Он был готов увидеть что угодно, но только не её. Когда-то, ему казалось, что в прошлой жизни, они уже сидели так за столом вместе с Мишей Россом. Но тогда на столе был самый минимум еды, в стране свирепствовал голод, а сейчас стол от неё буквально ломится.